Октябрь 29, 2015 – 16 Heshvan 5776
Вторая и единственная

image

Ностальгическое воспоминание об одном культурном проекте  

10 августа нынешнего года по российскому телеканалу «Культура» был показан историко-документальный фильм «Вторая и единственная». В нем шла речь о московской физико-математической школе № 2. Школа эта, как писала газета «Известия» через несколько лет после ее разгона советскими властями, «занимала такое же значительное место в культурной жизни Москвы шестидесятых годов, как Художественный театр, театр „Современник“, журнал „Новый мир“, Третьяковская галерея».

Самостоятельность мышления

В чем же состояла ее уникальность? Ведь в результате решения советского правительства о создании школ с определенными фуркациями (уклонами) в Москве возникла не одна Вторая, а целых пять школ с физико-математическим уклоном. И все же создатели фильма Андрей Лошак и Алексей Ханютин убедительно показали, сколь корректно его название: «Вторая и единственная».
Она возникла в начале эпохи «оттепели» как ответ группы либерального учительства, склонного к наивно романтическому мышлению, на призыв партии воспитать у советских школьников способность к аналитическому, самостоятельному подходу к изучаемым предметам.
Главной наукой была, само собой разумеется, математика. Однако сразу стало ясно, что ординарный школьный учитель с советским опытом преподавания вряд ли подготовлен к развитию у школьника так называемого оригинального мышления при изучении математики. Это соображение толкнуло директора Владимира Федоровича Овчинникова к решению пригласить в школу в качестве консультантов профессоров математики МГУ. Некоторые из них с воодушевлением приняли это приглашение. В школе возникло два параллельных направления преподавания математики: одни уроки вели школьные учителя, другие (семинары) – профессора Дынкин, Шабат, Гельфанд и др. Именно они стали развивать у учеников самостоятельное математическое мышление и консультировать школьных учителей математики, как это делается.
Стать учеником Второй школы можно было, только сдав вступительный экзамен, который принимали вместе школьный учитель и профессор университета, а окончательное решение принимал заместитель директора школы по научной части (завуч) – автор этой статьи.
И сразу возник первый из тех конфликтов, которые будут сопровождать жизнь школы на протяжении всех 15 лет ее существования и в конечном счете приведут к ее краху.
Завуч (ваш покорный слуга) вместе со школьным учителем математики, принимавшим экзамен, ставил отличную оценку тем абитуриентам, которые находили правильный ответ на предлагаемую задачу, и низкую – тем мальчикам (а иногда и девочкам, их среди поступавших было значительно меньше), которые не нашли правильного ответа. Академик Гельфанд пересматривал работы всех поступающих, но интересовался прежде всего не ответом, а движением мысли абитуриента к этому ответу.
Помню, как я был удивлен, когда Израиль Моисеевич предложил принять ученика, неправильно решившего задачу, и не принимать другого, у которого ответ сошелся. Гельфанд с восхищением мне разъяснил, каким мудрым путем пришел к неправильному ответу один и каким шаблонным – другой: «Правильно считает и арифмометр, а мудрым может быть только талантливый юноша, которому место в нашей школе».
Так решалась проблема отбора в школу особо одаренных в математике подростков (начиная с 8-го класса) и развития их творческого самобытного математического мышления.

Герман АНДРЕЕВ (ФЕЙН)

Полностью эту статью вы можете прочесть в печатном или электронном выпуске газеты «Еврейская панорама».

Подписаться на газету в печатном виде вы можете здесь, в электронном виде здесь, купить актуальный номер газеты с доставкой по почте здесь, заказать ознакомительный экземпляр здесь

Социальные сети