Решение Дональда Трампа о выходе США из Парижского соглашения по климату вызвало у Ангелы Меркель заранее срежиссированное чувство глубокого разочарования, которое собирательница европейских земель, вроде бы покинутых недавним союзником на произвол судьбы, не замедлила выразить публично, пообещав хранить верность бесполезной бюрократической бумажке стоимостью в триллион долларов. Даже когда Трамп позвонил Меркель, а также лидерам Великобритании, Франции и Канады, пообещав им, что и после выхода из Парижского соглашения США продолжат свои усилия по сохранению климата планеты и сокращению объемов вредных выбросов, канцлер ФРГ совместно с президентом Франции и премьер-министром Италии выступила с громким заявлением. Было обещано, что ЕС продолжит движение по избранному пути, обсуждать предложение Трампа о разработке более действенного и справедливого, с его точки зрения, соглашения не намерена, а претендентом на освободившееся место одного из лидеров в борьбе с глобальным потеплением видит Китай.
Совершенно случайно по соседству оказался… нет, не рояль в кустах, а китайский премьер, приехавший в Европу для торговых переговоров с ФРГ и ЕС. Он, конечно, поблагодарил за предложение и пообещал, что Китай оправдает доверие, однако тут вышла неувязка: подписать совместное заявление о верности Парижскому договору потенциальные лидеры борьбы за выживание планеты не смогли, поскольку разошлись в вопросах более прозаических, не договорившись о таможенных пошлинах и торговых преференциях.
В итоге задуманного спектакля не вышло, судьба Парижского соглашения по-прежнему под вопросом, «гутменши» негодуют, политики стремятся заработать очки, профессиональные борцы с потеплением опасаются лишиться финансирования, а у реально мыслящих граждан появилась дополнительная возможность поразмышлять о том, «кто есть ху» в этой истории.
Парижское соглашение по климату, подписанное 195 странами в декабре 2015 г., определяет мировой план действий по сдерживанию глобального потепления. Оно призвано к 2100 г. воспрепятствовать росту средней температуры на планете более чем на 1,5–2˚С по отношению к показателям доиндустриальной эпохи. При этом развитые страны должны уже сейчас выделять средства в специальный климатический фонд для помощи бедным государствам в борьбе с последствиями климатических изменений и переходе на использование возобновляемых источников энергии, а вот реальные ограничения на выбросы промышленных парниковых газов планируется начать вводить после 2050 г. Сторонники договора из числа политиков, экологических активистов, представителей международной бюрократии и заинтересованных в продвижении их воззрений ученых утверждают о существовании убедительных научных доказательств того, что глобальный климат меняется и деятельность человека в значительной степени этому способствует. Критики договора уверены в том, что он базируется на недостоверных, а то и манипулированных предпосылках, а предусмотренные им меры не способны оказать существенного влияния на изменение климата, хотя и обойдутся некоторым странам-участницам слишком дорого (говоря проще: речь идет о надуманном проекте, позволяющем интересантам «распиливать бюджеты»).
Мы не станем вдаваться в подробности этой не столько научной, сколько идеологической дискуссии, ограничившись приведенной ниже репликой нашего американского автора Игоря Гиндлера, а поговорим о том, как же до сих пор выглядело германское «лидерство» в реализации Парижского соглашения и насколько Китай в состоянии заполнить брешь, пробитую Трампом в цепи формальных борцов с глобальным потеплением.

Марк ГРИНБЕРГ

Почему демократам не климатит

Трамп публично отрекся от религии «глобального потепления» и отказался от участия США в сомнительном Парижском соглашении. Вот где бы пропагандистам из ЦК Демократической партии развернуться и порезвиться на славу – ведь это решение Трампа имеет под собой совершенно реальную российскую составляющую. Но им, прошедшим элитные американские школы и университеты, невдомек…
Во времена былинно-застойные я работал в той же области физики, что и известный физик и математик академик Виктор Маслов, который за пределами Академии стал известен тем, что в свое время женился на студентке МГУ, красавице вьетнамке, дочке известного вьетнамского коммуниста. Кстати, а моя диссертация была связана с квантовыми уравнениями, которыми он занимался. Одно из достижений Маслова – теорема об уравнении Навье – Стокса, которое описывает движение жидкостей и газов и является основным при моделировании процессов в океане и атмосфере, то есть того, что мы называем климатом.
Теорема Маслова гласит, что большинство решений этого уравнения недифференцируемы, то есть представляют собой не гладкие, а разрывные функции. Другими словами, ни погода, ни тем более климат непредсказуемы. Если состояние атмосферы в данной точке в данную секунду известно, то ничего определенного о том, что же будет дальше, предсказать невозможно. Почему? Потому что системы, описываемые этим уравнением, в большинстве случаев очень быстро переходят от регулярного к стохастическому режиму поведения, то есть к хаосу (который проявляется в атмосфере в виде турбулентности). Предсказать поведение хаотической системы можно только в статистическом смысле. Можно говорить о каких-то усредненных значениях, причем только на достаточно малых временных интервалах. На длительных временных интервалах (для атмосферы это интервалы больше минуты) ничего определенного предсказать нельзя принципиально, и никакие более мощные компьютеры этому не помогут.
Значит ли это, что метеорология – лженаука? Конечно, нет. В отличие от климатологов, метеорологи используют совершенно другой метод предсказания. Их метод основан не на абстрактной теории, а на наблюдениях атмосферы с помощью многочисленных метеостанций на земле и в космосе. Если, например, Нью-Йорк окружить сетью из десятков метеостанций в радиусе 10–50 миль, то, комбинируя данные от каждой метеостанции, погоду в самом городе можно будет предсказывать более или менее точно на несколько часов вперед. Но, как мы знаем, зачастую в городе идет дождь, хотя предсказана была солнечная погода. Почему? Да потому что хаос не предсказуем на 100%.
Здесь бы первосвященнику религии «глобального потепления» Альберту Гору остановиться и прочесть своим сторонникам проповедь об очередной неопровержимой связи Трампа с Россией. И о том, как эта связь мешает религии «глобального потепления» распиливать бюджеты большинства развитых стран. Но интеллектуальная деградация демократов не позволяет им сделать это. Когда чисто научные проблемы берутся на вооружение политической элитой для решения своих пропагандистских задач по перераспределению доходов от одной группы населения другой, рождается догма.
Трамп, конечно, ничего не знает об академике Маслове. И не обязан знать. Его решение выйти из кабального Парижского договора – чисто политическое. Трамп, как и большинство американцев, считает, что США не обязаны платить многомиллиардные суммы развивающимся (и в подавляющем большинстве недемократическим) странам за «использование двуокиси углерода».
Точно так же, как Трамп (в отличие от Обамы) не поклонился королю Саудовской Аравии, он не пошел (опять-таки в отличие от Обамы) и на поклон религиозной догме «глобального потепления». Парижское соглашение требует от государств безвозмездной выплаты сотен миллиардов долларов, а полная стоимость программы превышает 1 трлн долл.
Собственно, Америка могла из Парижского соглашения и не выходить. По той простой причине, что она в него и не входила. Договор был подписан президентом Обамой, но он так и не направил его на ратификацию в Сенат. Так что формально Трампу можно было просто проигнорировать договоренности, но с политической точки зрения это было невыгодно: Трамп должен был громогласно расставить все точки над i, и он это сделал. Эпоха шарлатанов от науки ушла в прошлое. Армия последователей Лысенко XXI века еще, конечно, покричит немного, да вскоре перестанет – без многомимиллионной государственной поддержки у них нет будущего.
Мой вклад в борьбу с политической религией «глобального потепления», естественно, гораздо скромнее, чем Трампа. Но об одном эпизоде, имевшем место несколько лет назад, расскажу. У меня был бизнес-ланч с одним демократическим активистом – человеком высокоинтеллектуальным, образованным и начитанным, который благосклонно принимал титул либерала (не в его изначальном, а в современном смысле, конечно).
За ланчем мы планировали обсуждать проблему «глобального потепления», и в самом начале я заказал для себя не один, а два бокала кока-колы. Официант принес мне два бокала, заполненные доверху кока-колой со льдом. Мой собеседник, будучи человеком воспитанным, только пожал плечами, но ничего не сказал. Из одного бокала я потихоньку пил, а второй стоял нетронутым до самого конца ланча.
Наша беседа была весьма интересной, поскольку мой собеседник, являясь гуманитарием, хотя и занимал крайне левую позицию по «глобальному потеплению», искренне старался понять мои контраргументы. В пылу дискуссии он совершенно забыл о моем втором стакане с кока-колой (а зря, ведь если бы он родился в СССР, а не в США, то знал бы немного и о Станиславском, и о незаряженном ружье, которое обязательно выстрелит в третьем акте). Но вот наступил конец и нашей еде, и нашей дискуссии.
И настал час моего триумфа. Я показал рукой на второй стакан. За час беседы весь лед в нем растаял, и я спросил, куда же делась вода, в которую превратился лед. Ведь этот стакан в начале беседы был заполнен до самых краев кока-колой с плавающим на поверхности льдом.
Мой собеседник, который только что битый час доказывал мне, что если из-за глобального потепления льды Северного ледовитого океана растают, то уровень воды в мировом океане поднимется на много метров и многие приморские города и даже целые страны окажутся затопленными, был не просто озадачен. Он был в шоке. Он был готов спорить со мной на тему, все знания о которой были почерпнуты им из методичек, популярно объясняющих догматические постулаты религии «глобального потепления». И он был прекрасно подготовлен. Но его религиозные догмы, как и всякие другие религиозные догмы, не были рассчитаны на встречу с реальностью. Я видел, что в его голове яростно борются две прямо противоположные идеи и его интеллектуальная честность не позволяет ему просто проигнорировать этот простой эксперимент.
И тогда я рассказал ему все. И об Архимеде (о котором он, конечно же, слышал, но без деталей). И об основных принципах научного познания (он впервые узнал, что все теории должны быть проверены на практике, и если теория не подтверждается, то безжалостно отвергают именно теорию, а не практику). И о том, что все апокалиптические предсказания религии «глобального потепления» основаны не на практике, а на математических теориях и компьютерных моделях. И что если компьютерный анализ гласит, что к 2010 г. Северный полюс будет свободным ото льда, а он там на самом деле есть, то такую теорию надо выбросить на свалку. И если компьютер предсказывает, что к 2015 г. все белые медведи вымрут, а в действительности их популяция растет, то выбрасывать на свалку надо не компьютер, а неправильные теории, которым его напичкали. И о том, что религия «глобального потепления» конца 1990-х является прямой наследницей религии «глобального похолодания» середины 1970-х. И о том, что многие ученые плавно перешли от религии похолодания к религии потепления, потому что научная добросовестность – это одно, а многомиллионные гранты – это другое.
Здесь мой собеседник оживился и спросил меня, а как же быть с консенсусом среди мировой научной элиты по поводу «глобального потепления». Пришлось ему объяснять, что консенсус не является доказательством в науке. Он не влияет на значимость научной теории, хотя, конечно, сильно влияет на уровень ее финансирования. Хорошей иллюстрацией к этому является научный сборник, выпущенный в нацистской Германии выдающимися (и чисто арийскими, конечно) физиками Германии в количестве 100 человек. Все они представили свои доказательства того, что теория относительности Эйнштейна неверна. Когда Эйнштейн узнал об этом, он удивился: зачем сто доказательств, вполне было бы достаточно одного, но реального.
Я много чего еще наговорил ему. И об «озоновой дыре», и кому она была нужна, и кто на этом заработал. И сколько заработал Ал Гор на продаже Чикагской биржи углерода, и как он на заработанные деньги купил особняк прямо на берегу океана, явно не опасаясь никакого затопления.
Мы расстались друзьями, и у меня есть серьезные подозрения, что в ноябре 2016 г. мой собеседник голосовал за Трампа.

Игорь ГИНДЛЕР

Полностью эту статью вы можете прочесть в печатном или электронном выпуске газеты «Еврейская панорама».

Подписаться на газету в печатном виде вы можете здесь, в электронном виде здесь, купить актуальный номер газеты с доставкой по почте здесь, заказать ознакомительный экземпляр здесь