Странное дело – из года в год каждое новое жюри главного конкурса Berlinale повторяет вредную привычку своих предшественников, обижая блестящие работы выдающихся режиссеров. Например, в 2004 г. монументальный фильм «Трилогия: плачущий луг» грека Тео Ангелопулоса вообще оставили без наград. В следующем году та же безнаградная участь постигла полную тончайших кинематографических нюансов ленту «Солнце» Александра Сокурова. В 2011 г. жюри присудило только вторую по значению награду фестиваля – гран-при жюри – картине «Туринская лошадь» венгра Белы Тарра, смысловую глубину которой невозможно оценить по достоинству даже десятком «Золотых медведей», главных трофеев Berlinale, равно как и высшими наградами других самых влиятельных кинофорумов. Давать дорогу молодым – дело благородное. Но не следует и «стариков» оставлять без надежды на почет. Понятно, что раздача фестивальных наград заведомо не свободна от субъективности, но не следует забывать, что на основе наградных позиций выстраивается некая система ценностей в мире кино. И в случае явных сбоев в этой процедуре реальное положение дел в мире киноискусства искажается.
Лишенный «золота»
На 67-м Берлинском международном кинофестивале главный приз следовало бы вручить финну Аки Каурисмяки. Но его бесспорно сильный фильм «Toivon tuolla puolen» («Другая сторона надежды») отмечен лишь «Серебряным медведем» за лучшую режиссуру. Такой вердикт жюри равносилен выдачи этому большому мастеру кино справки с текстом: «Податель сего действительно является Аки Каурисмяки и действительно участвовал в Berlinale». В «Другой стороне надежды» два главных героя – Викстрём (Сакари Куосманен), бывший коммивояжер, трансформирующийся в ресторатора, и Халед (Шерван Хаджи), беженец из Сирии, которого странствия по Европе довели до Финляндии. У этих представителей двух разных миров нашлись точки, где их судьбы могут пересекаться без ущерба друг для друга, без выхода на ринг антагонизма. О многих серьезных проблемах – давних болезнях Европы, а также ее новых недугах, связанных с необходимостью приема огромного количества беженцев, – Каурисмяки рассказал с очень точной долей юмора – и доброго, и горького. Фильм выдержан в характерном для этого режиссера стиле, но это не самоповторы, а признаки авторского почерка. Даже безупречно выстроенные бессловесные мизансцены, дают большую пищу для размышлений.
Река жизни этого режиссера течет в русле его фильмов, населенных чудаковатыми персонажами, которые пытаются абсурдные черты жизни нивелировать своим абсурдным поведением. Если смонтировать все фразы Каурисмяки на пресс-конференции после показа «Другой стороны удачи», то получится блестящее выступление комика-импровизатора. А после объявления его обладателем «Серебряного медведя» режиссер даже не вышел на сцену, изображая, что для него это сюрприз высшей степени. К нему в зал с призом бросились член жюри продюсер Дора Бушуша Фурати и директор фестиваля Дитер Кослик. Каурисмяки награду взял, попытался ее засунуть в карман пиджака – не влезла. Тогда он сказал в голову «Серебряного медведя», словно это был микрофон: «Дамы и господа, большое спасибо!» На пресс-конференцию с обладателями наград основного конкурса Berlinale Каурисмяки не пошел. Близко сидевшие к нему на церемонии награждения говорят, что Аки был под мухой. Возможно и так, но не исключено, что режиссер просто разыгрывал опьянение, дурача всех вокруг. Ведь сказал же он однажды: «Мне пришлось несколько раз пойти на компромисс, и я ненавижу эти поступки. Человек, отдавший свою картину оскаровскому комитету (речь идет о ленте „Человек без прошлого“, которую в 2003 г. номинировали на „Оскар“. – С.Г.), – шлюха и б…ь. И меня недостаточно оправдывает тот факт, что во время вручения „Оскара“ я ловил в Финляндии рыбу».
Синхронные сны
«Золотого медведя», главную награду фестиваля, вручили режиссеру из Венгрии Ильдико Эньеди. Она занимается киноделом с начала 1980-х, но сняла только шесть полнометражных фильмов. Новейший из них – «Testről és lélekről» («О теле и душе») – назван чемпионом Berlinale. Главная тема этого фильма – преодоление одиночества. Интерлюдиями в этом фильме служат съемки блуждающей по лесу пары оленей. Она – пугливая и нерешительная, он – внимательный и заботливый. Вскоре выясняется, что это сюжеты одинаковых до мелочей снов, которые снятся двум главным героям – финансовому директору мясокомбината Эндре (Геза Морчаньи) и новому контролеру качества продукции Марии (Александра Борбейи). Эндре в прошлом был женат, воспитал дочь, у него парализована левая рука. У Марии признаки аутизма. Эньеди подает этот служебный роман, перерастающий в глубокое, серьезное чувство, на фоне документальных кадров, снятых на мясокомбинате. Подробно фиксируется испуг коров, словно вслушивающихся в угрожающие разговоры людей, а также забой животных и разделка туш. На фоне этих сцен режиссер предлагает разобраться, что же гнездится в душах людей, которые имеют дело с телами, а точнее трупами животных. Оказывается не все представители рода человеческого в такой обстановке стали циниками и утратили способность к состраданию. Режиссер детально представляет преображение Марии, которая регулярно ходит к детскому (именно!) психологу. А одна из сцен фильма явно напоминает парафраз на тему эпизода из «Служебного романа» Эльдара Рязанова, когда Верочка учит Людмилу Прокофьевну искусству одеваться и элегантной походке. У Эньеди уроки главной героине дает уборщица мясокомбината, молодость которой, вероятно, была полна любовных приключений. Картина также получила...
Сергей ГАВРИЛОВ
На фото: Ильдико Эньеди (в центре) с продюсерами «О теле и душе» Андрашем Мухи и Моникой Меч
ФОТО: С. Гаврилов
Полностью эту статью вы можете прочесть в печатном или электронном выпуске газеты «Еврейская панорама».
Подписаться на газету в печатном виде вы можете здесь, в электронном виде здесь, купить актуальный номер газеты с доставкой по почте здесь, заказать ознакомительный экземпляр здесь