Сравним ли уровень антисемитских проявлений в Украине со странами СНГ и Западной Европы, сколь часто звучат ксенофобские заявления из уст украинских политиков и общественных деятелей и почему за преступления на почве ненависти никто не был осужден? Ситуацию комментирует политолог, глава Группы мониторинга прав национальных меньшинств Вячеслав Лихачев.
– Вячеслав, согласно данным вашего мониторинга, в прошлом году в Украине произошел всего один случай антисемитского насилия: 24 августа на праздновании Дня независимости Украины в Харькове подвергся нападению израильский журналист Ицхак Хильдсхаймер. Как продвигается расследование, есть ли у следствия версии и подозреваемые?
– Следствия не было, поскольку пострадавший не обращался в полицию. Собственно, он не был избит: стоявший сзади парень, увидев человека в кипе, дал ему подзатыльник, а когда журналист обернулся, вскинул руку в нацистском приветствии. То, что в единственном очевидном случае антисемитского насилия речь идет о столь незначительном происшествии, утешает. Хотя обидно, что подобные инциденты остаются безнаказанными.
– С одной стороны, 19 случаев антисемитского вандализма за год – ничтожный показатель по сравнению со странами Западной Европы. С другой, отечественные вандалы крайне избирательны: каждый год, а то и по нескольку раз в год оскверняются мемориал «Менора» в Бабьем Яре, «Скорбящая мать» в Полтаве, памятный знак жертвам Холокоста в Николаеве. Неужели так сложно обеспечить охрану не столь уж многочисленных еврейских объектов? И завершилось ли хоть одно дело по их осквернению поимкой и наказанием виновных?
– К сожалению, за последние три года никто не был наказан за преступления на почве антисемитизма. В одном случае личность вандалов была установлена, но и тогда дело не дошло до суда. Впрочем, и в «дореволюционные» времена ситуация была не лучше. Это серьезная проблема, портящая впечатление от скромного числа криминальных проявлений антисемитизма. Есть слабая надежда, что хотя бы в деле осквернения синагоги в Умани благодаря широкому резонансу расследование будет эффективным, хотя пока правоохранительным органам, несмотря на громкие заявления в первый день после инцидента, похвастаться особо нечем.
У меня нет оснований подозревать, что полиция расследует преступления на почве ненависти менее старательно, нежели какие-то другие. Наши правоохранительные органы в целом малоэффективны. Однако вы правы: сравнивая украинские количественные показатели с западными, полезно помнить, что ни одно из антисемитских преступлений не было раскрыто.
Оскверненная синагога в Умани
Внимание вандалов, действительно, часто привлекают одни и те же объекты. Боюсь, что государство не в состоянии обеспечить постоянную охрану таких памятников, как мемориалы в Николаеве или Полтаве, а на коммерческой основе местной еврейской общине это не по карману. В какой-то степени проблема решается установкой системы видеонаблюдения (что тоже стоит денег), что было осуществлено в Киеве благодаря Вааду Украины. Это оказалось достаточно эффективно: если в 2015 г. «Менору» в Бабьем Яре оскверняли шесть раз, то в 2016-м, после установки камер, ни разу, хотя антисемитские инциденты в отношении других объектов на территории заповедника мы фиксировали.
– Проблемы украинского правосудия хорошо известны: от суда уходят люди, совершившие куда более тяжкие преступления. А как обстоят дела с проявлениями антисемитизма в других странах – членах СНГ?
– В России ситуация с преступлениями на почве антисемитизма примерно такая же, как и в Украине, за одним исключением: виновные иногда все же привлекаются к ответственности. По информации наших коллег из Экспертной группы по противодействию антисемитизму Еврейской общины России, в 2016 г. там было зафиксировано 26 эпизодов вандализма и три случая насилия. Следует справедливости ради отметить, что методология россиян отличается от нашей: наши критерии более строги и точны, но в целом показатели сопоставимые. Так вот, в двух случаях насилия из трех преступники были установлены, есть и дошедшие до суда случаи вандализма. В 2015 г. (по 2016-му еще нет окончательной статистики) были осуждены вандалы в двух случаях из 11. Общее количество приговоров в отношении антисемитов довольно значительно, но большинство из них относится к вербальным проявлениям. В последние годы российские суды выносят много приговоров за антисемитские высказывания в Интернете.
В Молдове, Беларуси и странах Балтии фиксируется значительно меньше антисемитских акций, однако дело с наказанием преступников обстоит ненамного лучше, чем в Украине. Насколько я могу судить, в 2016 г. в Беларуси было зафиксировано три акта антисемитского вандализма, в одном из них подозреваемые были задержаны. В предыдущие годы также фиксировалось 2–3 случая антисемитского вандализма, правда, не помню, чтобы кто-то был осужден. В Молдове за последние годы также фиксируется от одного до трех случаев в год, три года назад был осужден молодой человек, надругавшийся над еврейскими надгробиями.
– Шумное нападение на памятник жертвам Холокоста у Закарпатской областной филармонии (бывшей синагоги) в Ужгороде выглядит как тщательно спланированная акция. Хотя бы потому, что вандалы залили монумент красной краской, оставив сотню антисемитских листовок, где над горой трупов были изображены комиссар-еврей, магендавид, серп и молот и красовалась аршинная надпись: «Пам’ятай, хто вбивав твій народ». Фотоотчет об акции появился на официальной страничке организации «Карпатська Січ» в Facebook, куда он был якобы прислан неизвестными лицами. Лидеры организации уверяют, что не имеют отношения к акту вандализма, а ролик поставили лишь потому, что «акція трохи радикальна, але вона має зміст, має душу». То, что само размещение подобного ролика подпадает под уголовную статью, – отдельный разговор, интересно другое: последовала ли реакция на заявление «сечевиков», был ли вычислен IP-адрес, с которого якобы поступил ролик, свидетельствующий о преступлении?
– К сожалению, мне ничего не известно о ходе расследования этого акта вандализма. Честно говоря, сомневаюсь, что следствие всерьез разбирается в происхождении ролика и готово поставить вопрос об ответственности разместивших его.
– Фиксировались ли на протяжении прошлого года фейковые сообщения об антисемитских инцидентах? Речь шла о недобросовестной журналистике или сознательной провокации?
– Иногда какие-то реально имевшие место инциденты, получившие широкий резонанс как антисемитские, в действительности произошли по иной причине, однако журналисты, в отличие от меня, не вдавались в анализ мотивации преступников. Откровенная дезинформация как часть кремлевской пропагандистской кампании была широко распространена два-три года назад, в начале российской агрессии. Однако, отчасти в силу активной позиции украинской еврейской общины, эта пропаганда оказалась не слишком успешной, и еврейская тема в информационной войне постепенно потеряла свое значение. Конечно, и сегодня проскакивают недостоверные сообщения. Так, например, один израильский сайт распространил в ноябре новость об антисемитском нападении в Днепре. Однако речь, скорее, идет о непредумышленной ошибке, вызванной недостатком фактажа и некоторой психологической готовностью журналистов и аудитории еврейских ресурсов к сообщениям об антисемитизме в Украине. Когда-то я называл это явление «кровавым наветом наоборот».
Беседовал Михаил ГОЛЬД
Полностью эту статью вы можете прочесть в печатном или электронном выпуске газеты «Еврейская панорама».
Подписаться на газету в печатном виде вы можете здесь, в электронном виде здесь, купить актуальный номер газеты с доставкой по почте здесь, заказать ознакомительный экземпляр здесь