Тяжелая весть из Москвы: 16 декабря 2015 г. на 89-м году ушел из жизни военный историк Юрий Геллер. У не было никаких научных титулов, но это был профессионал экстра-класса, который прожил большую творческую жизнь в разные эпохи, неизменно оставаясь верным кредо настоящего историка: какие бы политические ветры ни дули, пробиваться к правде и только к ней. А иначе себя просто не мыслил.
Для меня он – Юра. Мы учились в Московском историко-архивном институте, только он окончил его на год раньше: в 1951-м. Веселый, остроумный, при выпуске написал шуточный гимн архивистов, за что чуть не вылетел из комсомола. Распределен был, как и все выпускники-евреи, за Урал. Ему достался Якутск.
Зимой 1953-го – «дело врачей». Его вызвали в обком партии и предложили сказать в областной газете свое гневное патриотическое слово по поводу «извергов в белых халатах»: «Это прежде всего должны сделать именно вы, еврей-комсомолец, москвич». Он этого не сделал. Над ним сгустились тучи, на этот раз более зловещие, чем при выпуске из института. К счастью, после смерти тирана «дело врачей» лопнуло и вместе с ним – и его «дело». Юра – человек общительный, знакомых у него в Якутске было много. Один из гэбистов доверительно сказал ему: «А знаешь, уже готовился твой арест. Еще несколько дней, и ты бы загремел».
Отработав в Якутске свои три года, вернулся в Москву, стал аспирантом Московского университета. Написал диссертацию по истории Красной армии с ярко выраженной антисталинской направленностью. В ней развенчал многие мифы, сотворенные при «великом корифее». Но защитить диссертацию не успел. Хрущевская «оттепель» кончилась. По команде сверху в СМИ и с разных трибун заговорили о «заслугах Сталина», о том, что положительного в его деятельности гораздо больше, чем отрицательного, что именно под его руководством был построен социализм и мы победили в Великой Отечественной. Юрин руководитель – профессор, генерал-майор С. Ф. Найда – сказал ему: «Ты же чувствуешь, какие ветры подули. Работу придется доворачивать».
«Доворачивать» Юра принципиально не захотел. Так и остался «неостепененным». Трудился в Центральном архиве Советской армии. Там основательно углубил свои знания по истории Гражданской войны и Красной армии. Черпал их не только изучая документы. В конце 1950-х подружился с Петром Якиром, сыном расстрелянного командарма. Петр тогда учился в Историко-архивном, а до этого прошел круги гулаговского ада. Он собирал сведения о расправе над отцом и его товарищами по несчастью. У него сохранились некоторые связи. Через Якира Геллер познакомился со многими уцелевшими родственниками и знакомыми погибших военных, от которых услышал немало для него интересного.
В журналах печатали статьи и очерки Юрия Геллера об истории Красной армии, ее военачальниках. При его активном участии как консультанта вышли сборники воспоминаний о М. Н. Тухачевском, И. П. Уборевиче, И. Э. Якире.
Проработав в архиве десять лет, стал школьным учителем истории. Его уроки были отнюдь не по учебнику. Конечно же, ребята рассказывали дома о необычном учителе. Один из родителей донес на него «куда следует». Не обошлось без вызова в райком партии. Он выстоял.
Одновременно много работал как исследователь. В 1989-м я прочитал в «Неделе» (№ 9) – приложении к газете «Известия» – стенограмму «круглого стола» по вопросам советской истории. Его участники – академик А. М. Самсонов, доктор исторических наук, генерал-лейтенант Н. Г. Павленко и «военный историк» Ю. А. Геллер (так он был представлен). Наверное, не только я, но и другие читатели обратили внимание: рядом с титулованными историками – просто «военный историк». Как он оказался в столь солидной компании? В Москве, кроме академиков, – уйма докторов исторических наук, не говоря уже о кандидатах. Ответ мог быть только один: усадили Геллера за «круглый стол» как одного из крупнейших знатоков военной истории.
Зимой 1988-го, работая в Минске спецкором молодежной республиканской газеты «Знамя юности», я приехал в Москву и взял у Геллера интервью. Тема – Красная армия в Гражданской войне. Хотя к тому времени горбачевская перестройка и набрала оборотов, но в истории СССР, и в том числе его Вооруженных сил, мифов, вбитых партийной пропагандой в сознание миллионов, было еще изрядно. Чего тут скрывать, от некоторых из них не был свободен и я. Ведь тщательно подобранная информация шла только из одного источника – партийного, проверить чистоту которого мы, «простые люди», практически возможности не имели. И когда я это интервью взял, ощущение было такое, словно вошел в дом, которым любовался, проходя мимо многие годы, а внутри увидел обветшалые стены, прогнившие полы со щелями, облезлый потолок... Как пел Высоцкий:
Нет, ребята, всё не так,
Всё не так, ребята.

Михаил НОРДШТЕЙН

Полностью эту статью вы можете прочесть в печатном или электронном выпуске газеты «Еврейская панорама».