Ничего нельзя вернуть, изменить, переписать и начать сначала – жизнь, как известно, фатальна и движется из пункта А в пункт Я. Чем и кончается. В последнем пункте назначения выражается в знаке тире между двумя четырехзначными цифрами, выбитыми на памятнике. Это тире, вне зависимости от начальной и конечной даты, вмещает в себя все: любовь и ненависть, дружбу и размолвки, открытия и разочарования, встречи и расставания, рождения и смерти близких, грехи и святость.

Память о Гюрсе
В жизни философа Ханны Арендт, родившейся 14 октября 1906 г. в Линдене и умершей 4 декабря 1975 г. в Нью-Йорке, был еще и концлагерь, созданный нацистами для интернированных евреев в оккупированной Франции – в Западных Пиренеях, в деревушке Гюрс. Он был не столь известен, как Освенцим или Дахау, но все же был настоящим концлагерем со всеми его «прелестями»: заключенные спали на голой земле, в лагере царили голод и антисанитария, каждый день сжигали семь трупов.
Воспоминания о Гюрсе застрянут занозой в памяти на всю оставшуюся жизнь. Думаю, что именно они в немалой степени подвигли через несколько десятилетий к созданию ее главного труда (а всего творческое наследие Арендт составляет более 400 работ) «Истоки тоталитаризма» (1951) и примыкающего к нему философского эссе «Что есть свобода?» (1961), которые помогают понять другие не менее важные сочинения – «Vita activa» (1957), «О революции» (1963), «О насилии» (1969). Была еще и другая немаловажная работа – «Эйхман в Иерусалиме. Банальность зла» (1963), которая вызвала справедливую критику как в Израиле, так и за его пределами.

Философия или смерть
Философами не рождаются – философами становятся. Ханна Арендт опровергла эту неоригинальную истину – она родилась философом. В 14 лет фактически решала гамлетовскую дилемму «Быть или не быть?». Позже в телеинтервью вспоминала: «Каким-то образом передо мной встал вопрос: либо я смогу заниматься философией, либо покончу с собой…» Вопрос решился в пользу жизни, и Ханна Арендт стала выдающимся философом, размышлявшим над самыми болезненными вопросами XX века.

Из «вертепа» – в заповедник
Ее детство прошло в Линдене, юность – в Кёнигсберге, взросление – в суровом мрачном Берлине. Юную девицу, родившуюся в светской еврейской семье, увлекали классические науки и христианская теология. Что для девицы было довольно-таки странно, и вместо модных танцзалов она все свободное время проводила в Старой (Королевской) библиотеке, в которой до нее просиживал штаны русский социал-демократ Ульянов-Ленин.
Берлин 1920-х напоминал самый настоящий вертеп и в то же время был вторым после Парижа культурным центром Европы. Здесь жили и работали основатели нового театра немец Бертольт Брехт и еврей Макс Рейнхардт (Гольдман), здесь можно было увидеть язвительные картины немца-авангардиста Отто Дикса и австрийца чешского происхождения, экспрессиониста Оскара Кокошки, здесь писал свою музыку еврей-экспрессионист Арнольд Шёнберг, дирижировали венгр Артур Никиш и еврей Отто Клемперер. Многих из них через несколько десятилетий пропаганда Третьего рейха зачислит в представители «дегенеративного искусства», и они будут вынуждены покинуть страну.
Но Ханну тянуло в Марбург, где читал лекции уже знаменитый в те годы Мартин Хайдеггер. Философ проповедовал экзистенциализм, она же увлеклась не только его идеями, но и самим учителем. Когда любовный роман закончится, останется «философский». Дружбу с Хайдеггером Арендт пронесет через всю жизнь и сделает все, чтобы обелить его имя: учителя обвиняли в пособничестве нацизму. Постепенно станет вырабатываться мировоззрение, но чего-то не хватало, и она устремилась в Гейдельберг, к другому философскому витии – Карлу Ясперсу. В Гейдельберге Ханна занялась изучением наследства св. Августина и даже написала диссертацию о концепции любви у этого крупнейшего христианского теолога...

Геннадий ЕВГРАФОВ

Полностью эту статью вы можете прочесть в печатном или электронном выпуске газеты «Еврейская панорама».

Подписаться на газету в печатном виде вы можете здесь, в электронном виде здесь, купить актуальный номер газеты с доставкой по почте здесь, заказать ознакомительный экземпляр здесь