В наступившем году ситуация на всем Ближнем Востоке не только не потеряла напряженности, но после вмешательства России стала еще сложнее. На сирийский конфликт наложилось противостояние России с Турцией и Ирана – с арабскими странами.
Оценки итогов российского вмешательства расходятся. РФ утверждает, что с ее помощью сирийским правительственным войскам удается восстанавливать свои позиции. Критики это отрицают. Более того, они полагают, что вмешательство России, направленное вовсе не на борьбу с «Исламским государством» (ИГ), а на поддержание режима Асада и ослабление оппозиции, привело к патовой ситуации. К тому же повстанцы теперь настроены против России, что осложняет процесс начала переговоров. На фоне этого пата вновь звучат высказывания аналитиков, критически оценивающих участие в борьбе с международным терроризмом страны, приложившей немало усилий к его возникновению. Одновременно все слышнее голоса тех, кто признает ошибочность действий Путина. Эмоциональное решение (родившееся, как утверждают, не без помощи Ирана) путем участия в сирийском конфликте вновь сделать Россию равноправным геополитическим партнером Запада может стать для Москвы капканом. Ведь победить ИГ с воздуха мало реально, к наземной операции ни Запад, ни Россия пока не готовы, а сирийская оппозиция, которая в сотрудничестве с курдами могла бы противостоять ИГ, нынче настроена против России и группируется под началом Саудовской Аравии. И здесь заложена очередная мина замедленного действия, поскольку первой задачей этого объединения станет устранение Асада и перевод его армии под начало коллективного сирийского руководства с тем, чтобы ликвидировать ИГ и освободить Сирию. В том числе и от российских войск. Удастся ли это в обозримом будущем – вопрос открытый. Скептики вообще полагают, что в Сирии возобладает военно-политический хаос.
К сожалению, мировое сообщество вновь продемонстрировало неспособность решать серьезные конфликты, в которых участвуют множество игроков с противоположными интересами. Это приводит к тому, что даже такие очевидно необходимые операции, как перекрытие границ между Сирией и Турцией, а также между Сирией и Ираком, до сих пор не выполнены, что позволяет, в частности, ИГ торговать нефтью, наркотиками, людьми и человеческими органами, финансируя за счет этого свои преступления.
Еще больше осложняет ситуацию желание России быть единственной силой, определяющей ход войны и переговоров в Сирии. В этой связи арабская газета Asharq al-Awsat пишет: «День спустя после того, как глава МИД РФ, сидя рядом с катарским коллегой, сделал свое невежливое заявление о провале их встречи по вопросу о том, кого считать террористами в сирийской оппозиции, боевые самолеты (считается, что российские) уничтожили лидера группировки „Джейш аль-Ислам“ в пригороде Дамаска. Неизвестно, была ли атака спланирована Москвой, чтобы после неудачи на переговорах принудить принять ее требования силой, но инцидент был интерпретирован именно так… Русские продемонстрировали решимость навязывать свои взгляды на переговорах и с помощью грубой силы – раздражая Турцию и сокращая ее влияние в Сирии и Ираке, оказывая давление на государства Персидского залива и бросая вызов американцам, которые быстро ретировались и согласились координировать свои действия с Россией, дабы избежать эскалации напряжения».
Между тем в этой войне вряд ли возможен один командующий. Чтобы понять это, достаточно взглянуть на пасьянс региональных интересов, с которым мы кратко хотим познакомить читателей.
Если завтра война?
24 ноября 2015 г. турецкие военные сбили российский бомбардировщик, якобы нарушивший сирийско-турецкую границу. Несмотря на показное удивление и возмущение Кремля, ситуация напоминала, говоря словами Маркеса, «хронику широко объявленной смерти»: до этого россияне не раз провоцировали турок, а те предупреждали, что долго терпеть подобные провокации не намерены. Тем более что за последние годы между двумя странами и их очень похожими друг на друга лидерами накопилось множество противоречий, которые в какой-то момент перевесили экономические интересы.
В частности, в сирийском конфликте интересы России и Турции расходятся. Исламист Эрдоган проводит политику пантюркизма, направленную в ближней перспективе на формальное или неформальное присоединение частей Сирии и Ирака, а в дальней – на создание турецкого исламского халифата. Естественно, что Турция болезненно воспринимает любое вмешательство в свою сложную игру на Ближнем Востоке. Если ее планы увенчаются успехом, то Турция может стать самым крупным и мощным государством в регионе. Но для этого нужны ресурсы, прежде всего финансовые, которых у Турции нет. Поэтому она и предпочитает открытым военным конфликтам завуалированное участие в противостоянии других сил.
Именно так происходит в Сирии, президента которой в Анкаре рассматривают как заклятого врага, а в Москве – как союзника, призванного помочь России защитить ее интересы на Ближнем Востоке, создав шиитско-алавитский анклав под защитой российских военных баз.
Что же касается ИГ, то отношение к нему у Турции двойственное. Если подходить глобально, то...
Полностью эту статью вы можете прочесть в печатном или электронном выпуске газеты «Еврейская панорама».
Подписаться на газету в печатном виде вы можете здесь, в электронном виде здесь, купить актуальный номер газеты с доставкой по почте здесь, заказать ознакомительный экземпляр здесь