Можно спорить о художественной ценности произведений «пролетарского писателя», об отношении «буревестника революции» к вождям большевиков. Однако бесспорна его твердая позиция юдофила и последовательного борца против антисемитизма.
Евреи в его жизни
Как живется в России еврейству, Горький знал из множества личных впечатлений. Он признавал, что с детства питал к евреям симпатию. В поселке Канавино под Нижним Новгородом, где 28 марта 1868 г. родился Алеша Пешков, он посещал семью гравера Михаила Свердлова, где познакомился с его старшим сыном Залманом (Зиновием), вместе с которым в 1901 г. был арестован за печатание листовок. А год спустя стал крестным отцом юноши и усыновил его, чтобы помочь поступить в школу Московского художественного театра. Впоследствии Зиновий Пешков жил на Капри у приемного отца, затем уехал во Францию, участвовал в двух мировых войнах, стал генералом, дипломатом, кавалером 50 государственных наград (см. «ЕП», 2016, № 11).
Начало осмысленной любви к еврейскому народу Горький возводит к потрясению от погрома 1884 г. в Нижнем Новгороде, когда сотни домов иудеев были разграблены и девять человек убиты. Вскоре он уехал в Казань, где проживали 1500 евреев, и общался с некоторыми из них. А в годы скитаний по стране сблизился с еврейскими земледельцами в Новороссии, изучал их быт и нравы. В 1901 г. он сказал: «Мне глубоко симпатичен великий в своих страданиях еврейский народ. Я преклоняюсь перед силой его измученной веками тяжких несправедливостей души, измученной, но горячо мечтающей о свободе. Хорошая, огненная кровь течет в жилах еврейского народа!».
Общаясь с собратьями по перу, писатель встречал среди них немало талантливых евреев. Восторгался Хаимом Бяликом, называя его «еврейским Байроном». «Для меня это – великий поэт, редкое и совершенное воплощение духа своего народа... Народ Израиля в ХХ в. еще не создавал поэта такой мощности и красоты». В 1921 г. по его ходатайству перед властями Бялик получил разрешение на выезд за границу. С большой теплотой отзывался Горький о творчестве Шолом-Алейхема. Прочтя «Мальчика Мотла», написал: «Дорогой побратим, книгу Вашу получил, смеялся и плакал. Чудесная, превосходная книга. Вся она искрится такой славной, добротной и мудрой любовью к народу, а это чувство так редко в наши дни... Вы – истинно народный писатель». Он проявлял большой интерес к творчеству Шолома Аша и других еврейских литераторов.
В начале 1900-х, сотрудничая с Соломоном Юшкевичем в издательстве «Знание», Горький оценил его талант и социальную направленность повести «Евреи», которую тот посвятил Алексею Максимовичу. В 1920-х Горький поддержал группу «Серапионовы братья», в которую вошли литераторы с еврейскими корнями Лунц, Каверин, Полонская, Слонимский, Чуковский, Шкловский, Эйхенбаум. В качестве руководителя Союза советских писателей Горький всячески поощрял Пастернака, Мандельштама, Самуила Маршака и его брата Михаила Ильина, Бабеля, Тынянова, Сельвинского, Ильфа.
В молодости на мировоззрение и творчество Горького повлияли философия Зиновия Шестова и поэзия Генриха Гейне. Позже он сочувствовал идеям сионизма как естественной реакции евреев на преследования и стремления возродить свое государство. Живо интересовался успехами еврейских поселенцев в Палестине и в беседе с видным сионистским деятелем Б. Кацнельсоном сожалел о невозможности рассказать о них в советской прессе. Еще при царизме сблизился с революционерами-евреями и пришел к выводу: «В борьбе за свободу России еврейская интеллигенция пролила крови своей не меньше, чем наша русская». Бунд он считал образцом социал-демократии и в период революции 1905 г. помогал денежными средствами его организациям и еврейским отрядам самообороны. С уважением относился к меньшевикам-интернационалистам Мартову (Цедербауму) и Мартынову (Пикеру).
Вместе с тем Горький вовсе не благоволил каждому еврею, с коим ему приходилось иметь дело. Литературного агента Парвуса (см. «ЕП», 2017, № 9) он уличил в нечестном распределении доходов от постановки «На дне» и обратился с жалобой в межпартийный суд, осудивший афериста. После переворота в 1917-м клеймил позором своих бывших соратников Троцкого, Зиновьева, Володарского за демагогию и произвол.
Семитские персонажи писателя
Не случайно Алексей Пешков в 1890-х подписывал свои фельетоны древнееврейским именем Иегудиил (ивр.: «хвала Божия»), добавив к нему ироническое прозвище «Хламида». В художественной прозе писатель не часто касался еврейского вопроса, но всегда стремился правдиво рассказать о горькой судьбе народа-изгоя. Впервые к этой теме Горький обратился в 1896 г. в «Легенде о еврее». Рафаил Абен Талеб богат, пользуется почетом при дворе калифа. Но душа его в смятении, ибо он видит вокруг горе и верит в существование земли, где люди счастливы. Старик отправляется на ее поиски, после долгих странствий поднимается на вершину горы, но находит безлюдную пустыню. В этой философской притче автор выразил идею вечного поиска евреями справедливости и счастья.
В рассказе «Каин и Артем» (1899) тщедушный торговец мелочью Хаим, которого дразнят Каином, угодливо улыбается тем, кто, издеваясь над ним, мстит за собственную жалкую участь. Его берет под защиту красавец-силач Артем в благодарность за помощь, оказанную Хаимом избитому дебоширу, и заявляет обидчикам: «Он лучше вас, жид-то! Потому в нем доброта к человеку есть, а у вас нету ее... Он только замученный». Вскоре Артему надоело опекать гонимого еврея, в отличие от бывшего покровителя проявившему к нему человечность. Спустя два года Горький публикует воспоминание о безжалостной расправе озверевшей толпы над безвинными стариками, женщинами и детьми в родном городе. Языком свидетеля и судьи он изобличил садистскую жестокость погромщиков, не скупясь на описание жутких деталей, и показал отчаянное сопротивление старого окровавленного еврея, бросающего с крыши кирпичи на гонителей...
М. ГОРЬКИЙ (1919)
Полностью эту статью вы можете прочесть в печатном или электронном выпуске газеты «Еврейская панорама».
Подписаться на газету в печатном виде вы можете здесь, в электронном виде здесь, купить актуальный номер газеты с доставкой по почте здесь, заказать ознакомительный экземпляр здесь