Евреи России между двумя революциями 1917 г.  

Июнь 29, 2017 – 5 Tammuz 5777
От Февраля к Октябрю

«Медовый месяц» свободы
Февральская революция, неожиданно быстро обрушившая царский режим, была встречена большинством населения России с воодушевлением. По всей стране царила атмосфера праздника и надежд на близкое торжество идеалов свободы и справедливости. Многие воспринимали это время как «медовый месяц» свободы.
Эйфория свободы охватила и евреев России: наконец-то рухнул режим, подвергавший их наибольшей дискриминации. А первые шаги новой власти были весьма обнадеживающими. Уже на следующий день после отречения царя, 3 марта, председатель Госдумы М. Родзянко и глава Временного правительства князь Г. Львов выпустили декларацию, в которой говорилось, что одной из главных целей преобразований является «отмена всех сословных, вероисповедных и национальных ограничений».
Вскоре под руководством министра юстиции А. Керенского начала работу комиссия по подготовке постановления об отмене этих ограничений. В ее состав был включен известный еврейский общественный деятель, бывший депутат Думы юрист Л. Брамсон. Непосредственно еврейским вопросом в комиссии занимался юрист Г. Слиозберг, член так называемого политического бюро, содействовавшего деятельности евреев – депутатов IV Государственной думы. К работе комиссии привлекался публицист и юрист М. Винавер, один из основателей и руководителей Конституционно-демократической партии, депутат I Думы. Разработанное комиссией и принятое правительством 20 марта постановление отменяло все «ограничения в правах российских граждан, обусловленные принадлежностью к тому или иному вероисповеданию, вероучению или национальности». Утрачивали силу около полутора сотен антиеврейских статей законодательства. В том числе ограничения, обусловленные существованием черты оседлости, ограничения на прием евреев в государственные учебные заведения, а также на государственную службу и многие другие. Отныне евреи были уравнены в правах с остальным населением страны. Председатель Временного правительства Г. Львов, принимая по этому поводу еврейскую депутацию, сказал: «Редко мне приходилось так волноваться, как в настоящие минуты. Мы были в мыслях и чувствах братьями. Но нам не давали соединяться. Давайте забудем страницы прошлого и будем вместе работать для укрепления свободы новой России».
Воодушевление охватило широкие круги российского еврейства. Особенно сильным оно было среди той части еврейской интеллигенции, которая прониклась русской культурой. Ее мысли и чувства выразил в своей речи 21 марта 1917 г. известный корифей адвокатуры О. Грузенберг: «Самые беззаботные из нас, самые удачливые жили в вечном страхе, стыде и позоре. Словно каторжные в пути, все евреи были скованы одной общей цепью презрительного отчуждения... И все же мы всегда любили мучительной, больной любовью, любовью неразделенною, нашу великую родину – Россию. За что? За беспокойную душу русского народа, за ее вечные порывы, бессонные искания... Русские мечты, русские книги, русские друзья с их неутомимой жаждой страдания за вселенское счастье заполнили наши сердца и привязали нас к бесконечно любимой русской земле».
Обретение гражданского равноправия впервые открыло перед евреями России широкие возможности для свободного развития.

«Вхождение во власть»
Февральская революция поставила перед евреями непростой вопрос: идти ли им «во власть»? Этот вопрос был в центре специального обсуждения в Петрограде, в ходе которого большинство представителей либеральных и демократических организаций высказались за ограниченное «вхождение». Главным аргументом было нежелание давать новые поводы для антисемитской пропаганды. На одном из собраний М. Винавер говорил: «Не дадим же нашим противникам лишнего против нас повода. Не надо нам соваться на почетные и видные места... На невидные посты встаньте все в ряды». Вот почему, несмотря на предложения, ни один еврейский политик не стал министром Временного правительства. Но зато много евреев оказалось на менее видных постах. Сенаторами стали М. Винавер, О. Грузенберг и еще два юриста-еврея. В аппарат Временного правительства входили кадеты, эсеры и меньшевики: А. Гальперн в качества управляющего делами Совета министров; С. Лурье в должности товарища министра торговли и промышленности; А. Гинзбург-Наумов и С. Шварц были товарищами министра труда, а П. Рутенберг работал помощником заместителя главы правительства.
Значительным было участие евреев в органах местного самоуправления. Так, председателем Городской думы в Москве был избран эсер О. Минор, в Екатеринбурге – меньшевик И. Полонский, в Саратове и Минске во главе городских парламентов стали члены Бунда Д. Чертков и А. Вайнштейн; городским головой Петрограда был избран эсер Г. Шрейдер. Немало евреев возглавили органы самоуправления в не столь крупных городах.
Наряду с Временным правительством и подчиненной ему системой местных органов власти, в Петрограде, а затем и в других местах возникли советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, что создавало двоевластие. Ведущую роль в советах играли представители социалистических партий – вначале эсеры и меньшевики, а затем большевики. В наиболее влиятельном Петроградском совете первоначально наиболее видную роль играли евреи – эсер Абрам Гоц (избранный 1-м съездом Советом в июне 1917 г. председателем ВЦИК), меньшевики Ф. Дан (Гуревич), Марк Либер (Гольдман), Осип Мартов (Юлий Цедербаум), Рафаил Абрамович (Рейн). С сентября 1917 г. председателем Петроградского совета стал Лев Троцкий (Бронштейн), перешедший на позиции большевизма. Не менее значительным было участие евреев в провинциальных советах.

Еврейские партии и общественные организации
Ликвидация ограничений открыла возможности для свободной деятельности еврейских партий, прежде находившихся в подполье, и возникновения новых. Уже в первые недели марта легализовалась «Фолькспартей» («Народная партия»), основанная в 1906 г. историком С. М. Дубновым. Не восприняв сионизм, партия пропагандировала идеи автономизма – автономии малых народов в многонациональном государстве. Основой еврейского национального существования в условиях автономии должна была стать демократически самоуправляющаяся еврейская светская община, объединяющая светских и религиозных евреев. Она должна была создавать еврейские школы, языком преподавания в которых, в зависимости от обстоятельств и воли родителей, мог быть иврит, идиш или русский. Но цели воспитания должны были быть еврейскими. Общероссийский совет, объединяющий представителей местных общин, должен был ведать общими вопросами образования и культуры. В первое время после Февральской революции эта партия расширила свое влияние, но в обстановке быстрой радикализации политических настроений еврейских масс она не выдерживала конкуренции с движениями социалистической и сионистской ориентации.

Аркадий ЦФАСМАН

Полностью эту статью вы можете прочесть в печатном или электронном выпуске газеты «Еврейская панорама».

Подписаться на газету в печатном виде вы можете здесь, в электронном виде здесь, купить актуальный номер газеты с доставкой по почте здесь, заказать ознакомительный экземпляр здесь

Социальные сети