Центральное событие недельного раздела – история с разведчиками, посланными в Эрец-Исраэль. Комментируя ее, рав Кимхи (Лондонская еврейская община) говорит: разведчики правильно оценили ситуацию с военной точки зрения. Действительно, евреям по нормальным, естественным законам не удалось бы завоевать землю Кнаан. Их ошибка была в другом: они думали, что евреи живут по нормальным законам, тогда как на самом деле – и уж безусловно в случае, когда победа им была обещана Всевышним, – жизнь их управляется чудом. «Я часто бываю в Израиле, – сказал рав Кимхи, – и вижу, что все там держится только на чуде».
Но в чем же состоит еврейское понимание чуда? Рав Элиэзер Беркович пишет в 14-й главе своей книги «Человек, Бог и история»: «Сотворив человека как существо, которое нуждается в духовной, интеллектуальной и этической свободе для того, чтобы осуществлять свое предназначение, Всевышний пошел на риск. Уважая человеческую Богоданную независимость, Творец подвергается риску. Человек несет ответственность до той степени, до какой он свободен. За степень его свободы и за поддержку в его свободе несет ответственность Всевышний. Когда задуманный ход истории находится в серьезной опасности, явное действие Всевышнего может вполне соответствовать тому, чего требует Его собственная ответственность за историю. В таких случаях речь идет о чуде. Чудо – это тоже один из способов, которым Он гарантирует задуманный Им окончательный результат».
Таким образом, мы видим, что жизнь народа Израиля управляется не законами природы и истории. Примеров этому немало и в истории, и в том, что происходит на наших глазах.
Но тогда правомерен и обратный вопрос: почему же Всевышний допускает явные несправедливости, страдания невинных, чудовищные преступления? Знаменитый вопрос «Где был Бог во время Катастрофы?» – тема другой книги Берковича – «Вера после Катастрофы». Беркович не отвечает однозначно на этот вопрос; он лишь отмечает, что сам этот вопрос предполагает веру в Творца, которому небезразличны Его создания. В книге «Человек, Бог и история» Беркович тоже затрагивает, в менее эмоциональной форме, эту проблему, более общую проблему преследования евреев и еще гораздо более общую проблему теодицеи, «оправдания зла». Он пишет: «Проблема теодицеи… существует в двух формах. Существует зло, или несовершенство, которое, по-видимому, изначально присуще творению. Это космический аспект проблемы теодицеи. Но теперь нас интересует зло, которое вносится в историю сознательными сотворенными существами – в результате действий людей и народов. И наш вопрос теперь уже: почему Творец не мешает человеку множить скорбь и страдания в Его творении?
В ответе на этот вопрос справедливо отмечается, что любое конкретное вмешательство Всевышнего не только сделало бы невозможным свершение зла, но и устранило бы все основы морали вообще. В мире, в котором зло с самого начала обречено на полный и явный провал, не может процветать и добро. Нельзя заставить человека быть добродетельным. Для того чтобы быть хорошим, человек должен выбрать добро, но выбор существует только там, где есть свобода».
Если снова вернуться к истории и чудесах в ней, то лучше всего, мне кажется, эту идею иллюстрирует образ лестницы Яакова, где на вершине лестницы, по которой снуют туда-сюда ангелы (и, таким образом, происходят самые разнообразные события, в том числе, низвергающие Израиль почти до земли), стоит Всевышний и говорит: «И вот, Я с тобой, и буду хранить тебя во всем, куда пойдешь, и верну тебя в землю эту, потому что не оставлю тебя, пока не сделаю (все), что сказал тебе» («Берешит» 28:15).
В нынешнем недельном разделе мы читаем историю о том, как во время первой алии (из Египта, XIV в. до н. э.) была предпринята попытка введения демократии: «И Корах, сын Иц’ара, сына Кеата, сына Леви, и Датан и Авирам сыновья Элиава, и Он сын Пэлета, сыны Реувэна, восстали на Моше и с ними из сынов израилевых 250 мужей, начальников общества, призываемых на собрания, людей именитых. И собрались против Моше и Аарона, и сказали им: „Довольно вам, ведь вся община – все выделенные, и среди них Ашем, и почему вознесетесь (вы) над общиной Ашем?“ И услышал Моше, и упал на лицо свое (поклонился до земли). И говорил Кораху и всей общине его, сказав: „Утром даст знать Ашем, который Его и выделенный, и приблизит к Себе, и которого выберет – приблизит к Себе“» («Бамидбар» 16:1-5).
Мудрецы поясняют, что Корах, обойденный при распределении должностей среди левитов, давно искал повод для переворота. И вот, когда после отказа народа идти на завоевание Земли Израиля евреи были осуждены Всевышним на 40-летнее скитание по пустыне, когда народ растерялся и готов был обвинить во всем Моше, авторитет которого резко упал, Корах решил, что удобный момент наступил.
Никакой переворот не может обойтись без идеологической базы, и Корах выбрал своим лозунгом «введение демократии». Моше обращался к народу с призывом «будьте выделенными» (то есть будьте святы) и требовал постоянного продвижения в исполнении многочисленных заповедей. В противоположность ему Корах провозглашает, что каждый в отдельности и «вся община» уже выделены, и в личном духовном продвижении никакой нужды нет.
Концепция Моше – это концепция алии. Алия – это не просто переезд в Израиль. Слово это, означающее «подъем», понимается в иврите не только как подъем в смысле географическом, но и в психологическом, национальном, духовном. Моше видит, какой огромный потенциал заключен в еврейском народе, но он знает также и о недостатках, присущих вышедшим из Египта евреям – вчерашним рабам. Поэтому алия не заканчивается на собственно Исходе, она должна продолжаться и в личных, и в общенациональных рамках. Концепция же Кораха – немедленное введение демократии, поскольку все одинаково выделены, все обладают равной компетенцией и для решения любого вопроса остается лишь подсчитать соотношение голосов. Корах потворствует уже имеющемуся в народе уровню, он льстит толпе, а подобная установка отнюдь не способствует выживанию еврейского народа.
Когда Корах потребовал передать ему власть, то Моше не стал выяснять, на чьей стороне большинство. Он предложил Кораху совершенно другой критерий истинности: «Давай подождем до завтра; и Господь сообщит нам о Своем выборе. Кто выживет, тот и был прав». И действительно, на следующее утро Корах был проглочен землей, а его сторонники сгорели при попытке принести храмовые воскурения вместо Аарона.
Я не хочу сказать, что демократия – это всегда плохо. Но мне кажется, что есть определенное противоречие между концепциями «демократия» и «алия». А потому, во избежание провала под землю или самосожжения, в процессе алии демократией надо пользоваться чрезвычайно осторожно.
Недельный раздел «Хукат» содержит историю, которая известна под именем «мей мерива» – «воды ссоры, или раздора». Евреи пришли в пустыню Цин, там умерла Мирьям, и мидраш говорит, что с ее смертью исчез источник, который сопровождал евреев в пустыне. Народ стал страдать от жажды, и люди пришли с жалобами к Моше и Аарону. «И ссорился народ с Моше, и сказали: „Если бы погибли мы гибелью братьев наших перед Ашем! И зачем привели вы общество Ашем в пустыню эту – умрем там, мы и скот наш! И зачем подняли вы нас из Египта, привели нас в место плохое это, где нельзя сеять, и нет инжира, и виноградной лозы, и гранатов, и питьевой воды“» («Бамидбар» 20:3–5). Тогда Всевышний велел Моше: «Возьми посох и собери общину – ты и Аарон, брат твой, – и говорите скале перед глазами их, и даст воды свои, и вынешь для них воды из скалы, и напоишь общину и скот их» («Бамидбар» 20:8).
Похожая история есть в книге «Шмот». Народ пришел к Моше с жалобами на жажду. Моше обратился к Ашем, и тот велел ему взять посох и сказал: «Вот, Я стою перед тобою там, на скале в Хореве, и ударишь по скале, и выйдут из нее воды, и будет пить народ». «И сделал так Моше перед глазами старейшин Исраэля» («Шмот» 17:6).
В первом случае Моше велено ударить скалу, а в нашем разделе – «говорить скале». Мидраш («Ялкут Шимони») проводит параллель между различным обращением со скалой в этих двух случаях и воспитанием детей. В книге «Шмот» скала «молодая», поэтому сказано «ударь» – как учитель бьет ребенка, пока он маленький. Но когда ученик вырастает – как скала спустя 40 лет в нашем разделе, то учитель разговаривает с ним, объясняет. Так же и народ Израиля «повзрослел» за 40 лет, отчего Всевышний велел Моше собрать всю общину, а не только старейшин. Поэтому надо было говорить со скалой (или на скале, по мнению некоторых комментаторов).
Махараль трактует эту речь как совместное учение, общение и глубокий разговор, которые приведут к открытию источника чистой воды, поднимут народ на более высокий уровень духа и веры. «И поднял Моше руку свою, и ударил скалу посохом своим дважды, и вышли воды многие, и пила община и скот их. И сказал Ашем Моше и Аарону: „Так как не поверили вы Мне, чтобы выделить Меня перед глазами сынов Исраэля, – поэтому не приведете общество это в Страну, которую дал Я им!“» («Бамидбар» 20:11–12). Второй удар Раши объясняет тем, что первый извлек лишь несколько капель.
У комментаторов нет единого мнения о содержании греха Моше и Аарона, из-за которого они не вошли в землю Израиля. А Рамбан пишет, что этот грех вообще не назван в писании. Раши считает ошибкой Моше удар по скале вместо обращения к ней. Народ должен был понять: если даже не говорящая и не слышащая скала поступает по слову Творца, то люди тем более должны там поступать. Рамбан не считает существенным, говорил ли Моше со скалой или ударил по ней, поскольку чудо не становится меньше.
Суббота, 23 июля 2016 г. – 17 таммуза 5776 г.
Книга «Бемидбар» («В пустыне»)
Недельный раздел «Балак» («Балак»)
Причина ближневосточного конфликта
Кто только не пытался помирить арабов и евреев на Ближнем Востоке! И Лига Наций, и английские власти, и добрая дюжина президентов США, и Россия, и ООН со своим Советом Безопасности, и разные «тройки», «четверки», «семерки», но от мира мы, кажется, все дальше и дальше. Почему так? Вроде и автономию арабам дали, и полицию их вооружили, и обеспечиваем их электричеством и водой, рабочими местами и медпомощью, переводим ежегодно миллиарды шекелей, а мира все нет. Откроем Тору.
Начало нынешнего раздела связано с концом предыдущего, в частности тем, что переход от раздела к разделу происходит внутри главы 22. В конце прошлого раздела мы читали, как, завершая свои странствия по пустыне, Исраэль попросил разрешения царя Сихона пересечь территорию эморейского царства на восточном берегу Иордана: «Пройду я по стране твоей, не сверну на поле и в виноградник, не будем пить воды колодца, по дороге царя (т. е. по указанному тобой пути) пойдем, пока не пройдем границу твою» («Бамидбар» 21:22). Но «не дал Сихон Исраэлю пройти в границе своей, и собрал Сихон весь народ свой, и вышел навстречу Исраэлю в пустыню, и пришел в Яац, и воевал против Исраэля» («Бамидбар» 21:23). Последовал тотальный разгром: «И поразил его Исраэль мечом, и наследовал страну его от Арнона до Ябока… И взял Исраэль все города эти, и поселился Исраэль во всех городах Эмори: в Хешбоне и во всех пригородах его. И поразили его, и сыновей его, и весь народ его, так что ни одного не осталось, и наследовали страну его» («Бамидбар» 21:24–25, 35). Таким образом, эта война закончилась не так, как предыдущие войны Израиля в эпоху странствий. Результат: сыны Израиля не просто разбили врага, но «наследовали страну», т. е. основали еврейское государство. Удивительно напоминает историю Войны за независимость в 1948 г.!
После политического противоборства – войны и создания первого в истории государства Израиля на восточном берегу Иордана – начинается духовное противостояние. Все время, пока народ Израиля не существует на политической карте, его идейный багаж никого не интересует. Но теперь: «И увидел Балак (царь Моава), сын Ципора, все, что сделал Исраэль Эмори» («Бамидбар» 22:2) – уничтожение царства Сихона и заселение его территории. Несмотря на то, что Израиль не претендует на территорию Моава, само его присутствие на Ближнем Востоке нарушает привычную атмосферу и создает идейную угрозу. «И устрашился Моав перед народом, потому что многочислен он, и опротивело Моаву из-за сынов Исраэля» («Бамидбар» 22:3). Соседство с Израилем стало невыносимым, хотя военной угрозы от него нет.
Чего боится Балак? Старейшинам соседнего Мидьяна он жалуется: «Сейчас поедает общество (Исраэля) всю округу нашу, как поедает бык зелень поля» («Бамидбар» 22:4). Вероятно, старейшины скептически отнеслись к его опасениям. Они – потомки Авраама и знают, что народ Израиля старается поддерживать с соседями мир и не трогать чужого имущества. Поэтому, призывая на помощь пророка Билама, посланцы Балака говорят ему иное: «Вот – народ вышел из Египта, вот – покрыл лицо земли, и он сидит напротив меня» («Бамидбар» 22:5). Казалось бы, сидит и никого не трогает? Но в предыдущей строке мы читаем: «Балак, сын Ципора, – царь у Моава в то время» («Бамидбар» 22:4). Нас уже знакомили с Балаком («Бамидбар» 22:2). Здесь же подчеркнуто, что он царь исключительно «в то время». Балак новый, неопытный, и поэтому – паникующий лидер. Он опасается не враждебности Израиля – ее нет, по принципу «нас не трогай, и мы не тронем», – но самого существования страны и народа, реализующего Тору в своей жизни. Ни одна «суверенная» демократия, диктатура, автократия, монархия не смогут существовать длительное историческое время, когда рядом есть страна (страны), основанная на принципах, указанных Всевышним или, по крайней мере, не противоречащих Его указаниям.
В нашем разделе – знаменитая история о дочерях Цлофхада. Умные дочери Цлофхада набрались смелости, «встали перед Моше и перед Эльазаром-коэном, и перед Несиим (руководителями), и перед всей общиной у входа в Шатер Встречи» («Бамидбар» 27:1–2) и попросили, обосновывая свою просьбу: «Отец наш умер в пустыне, а он не был в среде общины – собравшихся против Ашем в общине Кораха, – потому что за вину свою умер, а сыновей не было у него. Почему убавится имя отца нашего из среды семьи его – потому что нет у него сына? Дай нам владение в среде братьев отца нашего» («Бамидбар» 27:3–4). Когда Моще представил их просьбу перед Всевышним, ответ был таков: «Правильно дочери Цлофхада говорят, дай им владение надела в среде братьев отца их, и переведи надел отца их им» («Бамидбар» 27:7).
Эта история – триумф феминизма: женщины оказались «правее Моше». Вообще в ТАНАХе немало умных, праведных и доблестных женщин: наши праматери, Хана, Авигайль, «умная женщина из Ткоа», Двора и Яэль, о которых мы уже писали… Но в истории о дочерях Цлофхада мы можем найти нечто большее, чем просто суждение, что и женщины бывают молодцы. Вот мнение мудрецов (мидраш «Сифрей» к главе «Пинхас»): «Когда дочери Цлофхада узнали, что земля будет распределяться между коленами Израиля, но только среди мужчин, они собрались, чтобы обсудить это дело. И сказали они: милость людей из плоти и крови не такова, как милость Всевышнего, да будет Он благословен. Люди милостивы больше к мужчинам, чем к женщинам, но Всевышний, да будет Он благословен, добр ко всем, и милосердие Его на всех творениях («Теиллим» – «Псалмы» 145:9)».
Это для нас гораздо важнее, чем знать, что женщинам есть чем ткнуть в глаза мужчинам и сказать: мы тоже не хуже вас. Мидраш затрагивает здесь самую суть вопроса, говоря: Всевышний позаботится о Своих творениях даже в тех случаях, когда Его собственный закон, казалось бы, против них.
Вглядимся в эти законы. У закона о разделе земли было свое обоснование. Обетованная земля делилась между двенадцатью коленами в соответствии с их численностью. Если бы женщины тоже наследовали вместе с их братьями, из-за браков женщин одного колена с мужчинами другого колена земельные наделы переходили бы от одного колена к другому. Это нарушило бы равенство первоначального деления, увеличив надел одного колена и уменьшив надел другого.
Следует отметить, что и вообще закон о наследовании не слишком милостив к женщинам. Если у умершего есть сыновья, по закону Торы наследуют только они, но не их сестры. В случае дочерей Цлофхада Всевышний дал ясное указание дать надел женщинам, если нет наследников-мужчин. Но как же Он заботится о наследницах-девочках в случае, когда есть и мальчики?
Закон Торы о наследовании обращен к обществу, в котором у женщин не было финансовой независимости и заботились о них родственники мужского пола – муж, отец, братья. Поэтому естественным образом наследовали мужчины, а уж дальше из унаследованного они должны были заботиться о сестрах и т. п. Постепенно общественный уклад менялся, и по мере этих изменений издавались раввинские постановления, обязывающие бейт-дин (раввинский суд) дать какое-то наследство и девочкам.
В XX в. еврейское общество уже не могло допустить, чтобы дочери не наследовали наравне с сыновьями. В 1943 г. Совет главного раввината Земли Израиля принял постановления о процессуальных законах раввинских судов. Они обязывали раввинские суды распределять наследство в соответствии с законами Британского мандата, в которых не делалось различия между сыновьями и дочерьми. Таким образом, на практике раввинские суды уже не могли действовать иначе, но в сборник постановлений, вышедший уже после создания государство Израиль, в 1960 г., постановление о равных правах наследования почему-то не вошло.
Подготовил д-р Ури Линец (linetsi@mail.ru). Использованы материалы нового перевода и комментария Торы.
Полностью эту статью вы можете прочесть в печатном или электронном выпуске газеты «Еврейская панорама».
Подписаться на газету в печатном виде вы можете здесь, в электронном виде здесь, купить актуальный номер газеты с доставкой по почте здесь, заказать ознакомительный экземпляр здесь