Интерес к выставке под названием «Русская культурная жизнь в Берлине 1920-х гг.», проходившей в конце 2014 г. в посольстве РФ, со стороны немецкой аудитории был необычайно велик. Устроитель экспозиции преподаватель Потсдамского университета Андрей Чернодаров говорил, что в день по парадным залам посольства проходило несколько групп – многие десятки немцев разных сословий и возрастов. Мы же для него – отрада, потому что, проводя нашу экскурсию, он может говорить на родном русском языке.
Мы – это группа пожилых евреев, переживших Холокост, и организатором нашей экскурсии была руководитель консультационного пункта для переживших Холокост при берлинском отделении Центральной благотворительной организации евреев в Германии (ZWST) Татьяна Король. Наверное, в этом был определенный исторический смысл: воспитанные в традициях русской культуры евреи, так или иначе связанные с трагедией Холокоста (а у кого из нас родные и близкие не сгорели в пламени Катастрофы), приходят познакомиться с прерванной нацизмом культурной деятельностью своих далеких предшественников, в которой была так ощутима и еврейская струя. И роль в той жизни Бялика, Шагала, Дубнова была не менее значительной, чем роль Цветаевой, Набокова, Андрея Белого, не говоря уже о русских писателях и художниках еврейского происхождения, таких, как Эренбург, Шкловский, Эль Лисицкий. Все они оставили свой след в берлинской культуре той поры, жили и публиковались здесь, выставляли свои картины, участвовали в общественной жизни русской и еврейской эмиграции.
Их облик, образцы их творчества – книги, картины, афиши спектаклей и др. – наряду с видами Берлина 1920-х гг. отражены на выставке в множестве артефактов, в разнообразных проявлениях ума и таланта, явленных миру в этом мультикультурном городе. Но что это был за город почти столетие назад?
«Странный это был город, неповторимый, – писал литературный летописец русского Берлина Александр Бахрах, – и едва ли гофмановское перо способно было с достаточной убедительностью передать „несуразность“ Берлина 1920-х гг. В нем смешивалось многое – еще не зарубцевавшаяся горечь поражения, крушение всех недавних кумиров и то странное – тогда еще собственно в Европе неведомое – явление, которое ученые финансисты именуют „инфляцией“ и которое было не только экономическим и социальным, но еще в большей степени психологическим феноменом».
Полностью эту статью вы можете прочесть в печатном выпуске газеты «Еврейская панорама».
Подписаться на газету вы можете здесь, заказать ознакомительный экземпляр здесь