100 лет назад родился Александр Галич  

Сентябрь 27, 2018 – 18 Tishri 5779
«Я выбираю свободу…»

В 1970 г. исключенный из всех творческих союзов (а для него это означало – из советской жизни) Галич написал песню «Я выбираю свободу». Он пел о свободе «казенной пайки» и «глотка воды», о «свободе Норильска и Воркуты» и о своем выборе, без которого не мог бы существовать, жить:
Я выбираю свободу,
Но не из боя, а в бой,
Я выбираю свободу
Быть просто самим собой.
К самому себе он пришел, когда презрел благополучное советское литературное барство и сознательно встал на путь «изгоя, клеветника и отщепенца», когда из самодовольной и сытой советской номенклатуры ушел на обочину советской жизни. Можно сказать – выпал из гнезда.

Терновый венец и тепленькая ермолка
Весной 1968 г. Галич приехал в Новосибирск. После его выступления местная газета «Вечерний Новосибирск» вышла со статьей журналиста-фронтовика Н. Мейсака «Песня – это оружие». Номер был отправлен лично секретарю правления Союза писателей СССР Г. Маркову. Бдительный журналист обвинял заезжего московского барда в пошлости, которая граничила, по его мнению, с клеветой на советское прошлое периода Отечественной войны, и в том, что он воспевает различных подонков, а также засоряет русский язык блатной лексикой. Но этого общественности интеллигентного города Новосибирска показалось мало, и возмущенные научные сотрудники Института геологии и геофизики Академии наук во главе с академиком А. Трофимуком направили первому секретарю Союза писателей К. Федину письмо с жесткой критикой выступления Галича. Авторы в резкой форме ставили вопрос об усилении идеологической борьбы. На этом фоне, писали они, репертуар барда производит тягостное впечатление. «Мы не можем примириться ни с содержанием „произведений“ Галича, ни с манерой их исполнения, – заявляли ученые. – …Вокруг его имени складывается легенда. Ею пытаются… объяснить или даже оправдать его мизантропическую и оппозиционную направленность. Однако можно ли оправдать „тяжкими страданиями во времена культа личности“ то откровенное презрение, с которым он бросает в лицо народу набор эпитетов из тюремно-блатного лексикона? Тому самому народу, чей хлеб жрут он и ему подобные „мученики“!»
Дальше неинтересно. Дальше было, что пора «развенчать» этих самых «мучеников» от литературы и поэзии, «снять с них терновый венец, ставший тепленькой ермолкой» (?) и разоблачить «лжесеятелей разумного, доброго, вечного», потому что им (авторам письма) «далеко не безразличны судьбы всей советской культуры».

Предупредить об ответственности
Холодный, бесстрастный, циничный и много повидавший на своем веку Федин, разменявший талант писателя на руководящее кресло, вздрогнул. На дворе стоял 1968 г. Международная обстановка была неспокойной: в Чехословакии Дубчек боролся с «призраком коммунизма», приступив к осуществлению либеральных реформ; в Польше Гомулка, испугавшись «призрака сионизма», обрушился на евреев. Внутренняя ситуация тоже оставляла желать лучшего: только-только прошел шок от письма Солженицына писательскому съезду и еле-еле улеглась волна хоть и немногочисленных, но все же протестов после осуждения «самым справедливым» советским судом Синявского и Даниэля. И тут вот тебе – Галич. Надо было реагировать…

Геннадий ЕВГРАФОВ

Полностью эту статью вы можете прочесть в печатном или электронном выпуске газеты «Еврейская панорама».

Подписаться на газету в печатном виде вы можете здесь, в электронном виде здесь, купить актуальный номер газеты с доставкой по почте здесь, заказать ознакомительный экземпляр здесь

Социальные сети