О выдающихся евреях написаны тысячи книг и миллионы статей. Придет время, и появится энциклопедия о людях разных национальностей, представителях различных религий или не принадлежавших ни к какой конфессии, которые затем приняли гиюр и посвятили свою жизнь служению еврейскому сообществу. В эту энциклопедию войдет, надеюсь, и история жизни немецкой еврейки Иегудит де Толедо-Грубер.
Мы встретились с ней в доме известного мюнхенского музыканта, исполнителя клезмерской музыки Леонида Пейсаха. Они, как оказалось, познакомились еще лет 15 назад, когда немку де Толедо-Грубер звали не Иегудит, а Вильма. Вот и в ходе нашей общей беседы Леонид Песах иногда путался, называя гостью то Иегудит, то Вильмой.
Иегудит – так, без церемоний, разрешила она мне к ней обращаться, – дала мне свою визитную карточку, на которой каллиграфической прописью значилось: Yehudit de Toledo-Gruber.
– Откуда такая сложная фамилия? – спросил я.
– Романтическая история моих родителей необычна. Как раз перед началом Второй мировой войны мой отец приехал в Германию из Уругвая со своим цирком. Уж не знаю точно, где и как произошла его встреча с моей будущей матерью. К тому времени мать была замужем за богатым и влиятельным человеком, значительно старшим ее по возрасту. Но, видимо, вспыхнувшая любовь была столь сильна, что ее не могли сдержать никакие запреты. Мать забеременела. Дальнейшее грозило крупными неприятностями для ее мужа. От отца избавились быстро: в ходе решения «еврейского», «цыганского» и тому подобных вопросов его просто расстреляли. Мать пыталась избавиться от беременности, но безуспешно, так что я – никому не нужный ребенок – родилась. Меня сразу же «подарили», затем отдали приемной матери, а позже, лет в семь, начались мои «путешествия» по различным интернатам в ГДР. В общем, в детстве у меня не было ни отца, ни матери. В память о том тяжелом времени моей жизни осталась лишь фамилия: часть ее – де Толедо – это фамилия отца, другая часть – Грубер – фамилия матери.
– Ваши передвижения по свету, о которых вы столь образно и с большим юмором рассказываете в своих статьях, скорее всего, являются продолжением вашего неустроенного детства?
– С чем они точно связаны, мне трудно определить. Скорее всего, с любознательностью и желанием познать мир. В Берлинском университете им. Гумбольдта я изучала германистику…
– …и испанский язык?
– Это было побочным занятием. Но, как оказалось, он мне весьма пригодился впоследствии. Правительство Фиделя Кастро, пришедшее к власти 1 января 1959 г., через некоторое время обратилось с призывом о помощи ко всему тогдашнему социалистическому лагерю. В соответствии с этим призывом на Кубу приехали разные специалисты из стран Варшавского договора: работники сельского хозяйства из Польши, полицейские из Чехословакии, техники из Болгарии, врачи из СССР, а также учителя немецкого языка из ГДР. Среди последних чуть позже оказалась и я. Таким, как я, поначалу было особенно сложно привыкнуть к иному климату, быту. К тому же все мы находились под контролем советской номенклатуры. Конфликты были неизбежны, но сегодня, по прошествии стольких лет, я вспоминаю о них с улыбкой.
– Где конкретно вы работали на Кубе?
h2>Беседовал Виктор ФИШМАН
Полностью эту статью вы можете прочесть в печатном или электронном выпуске газеты «Еврейская панорама».
Подписаться на газету в печатном виде вы можете здесь, в электронном виде здесь, купить актуальный номер газеты с доставкой по почте здесь, заказать ознакомительный экземпляр здесь