Его имя сегодня, к сожалению, забыто. Хотя в свое время этот уроженец Минска в одиночку проделывал работу целых исследовательских институтов. Собранные им уникальные архив и картотека о дореволюционном белорусском искусстве поистине бесценны. Однако большая часть документов Палееса, находящихся в Белорусском государственном архиве-музее литературы и искусства, до сих пор не изучена. Уж слишком непросто подступиться к его наследию…
Каким Сендер был в детстве, можно только гадать. О нем-то и в зрелые годы мало кто что помнит. Скорее всего, сын рабочего Минского пивоваренного завода отличался от дворовых шалопаев с городской окраины вдумчивостью. Во всяком случае, читать любил с малых лет. Гимназию же, куда попал после хедера, не окончил не потому, что плохо учился, а из-за того, что семья Палеесов была бедна и детям приходилось работать. Так, будущий искусствовед вплоть до 1917 г. трудился хроникером в Еврейском историко-этнографическом комитете. Там рано обратили внимание на ум и дотошность Сендера, который и прежде сотрудничал с этой организацией. Ведь идея фикс – сохранить имена всех (не только евреев), кто на протяжении восьми веков создавал белорусскую культуру, – зародилась у паренька давно…
Через годы Сендер все же вернулся к образованию и окончил Белорусский государственный университет. Ведь без диплома реализоваться в профессии, продвинуться по карьерной лестнице было нереально. Если в различные еврейские общественные организации молодого минчанина брали за уже имевшийся у него опыт и авторитет, то на работу в музеи попасть было не так-то просто. Будучи еще студентом, он работал в Белорусском государственном музее, получив диплом – в Государственном художественном музее БССР. Некоторое время сотрудничал с Институтом белорусской культуры, печатался и в еврейской газете «Октябер».
Все это помогло Палеесу приобрести опыт. Плюс связи, которых скромному и закрытому человеку в других жизненных обстоятельствах было бы не приобрести. Благодаря этим контактам Палееса в послевоенные годы в Национальном художественном музее Беларуси удалось собрать одну из лучших коллекций искусства XVIII – начала XX вв. Холсты Хруцкого, Бялыницкого–Бирули, Горавского, Ясновского и многих других первый послевоенный директор учреждения Елена Аладова покупала у коллекционеров, с которыми сводил ее именно Палеес. Его заслуга в возрождении утраченного в войну собрания картин неоспорима.
Если бы Сендер не стал искусствоведом, то наверняка бы ушел в медицину. Судя по почерку, так точно. Разобрать его статьи и переписку на белорусском, русском, иврите, литовском и польском языках из-за причудливости почерка автора не под силу даже опытным графологам. Собственно, поэтому внушительная часть легендарной картотеки до сих пор ждет своего часа.
Ольга СМОЛЯКОВА
Полностью эту статью вы можете прочесть в печатном или электронном выпуске газеты «Еврейская панорама».
Подписаться на газету в печатном виде вы можете здесь, в электронном виде здесь, купить актуальный номер газеты с доставкой по почте здесь, заказать ознакомительный экземпляр здесь