Июнь 23, 2014 – 25 Sivan 5774
Фашизм – это очень просто

Если верить Владимиру Путину, Украина переживает «раз- гул неонацистских сил, развязавших настоящий террор против мирных людей», шабаш «фашистов и бандеров- цев». Приверженцы свободной и независимой Украины, в свою очередь, полагают, что имеется достаточно осно- ваний для обвинения в фашизме восточного соседа. Ука- зывая на этот феномен, публицист Алан Позенер пишет в германской газете Die Welt: «По отношению к радикаль- ным исламистам, например к „братьям-мусульманам“, многие наблюдатели используют термин „исламский фа- шизм“, и наоборот: кое-кто обвиняет в фашизме западно- европейские группировки, враждебно настроенные по отношению к исламу. А для так называемых антифашистов в Германии фашистским является всё, что так или иначе противоречит их убеждениям. Это, однако, приводит к тому, что сам термин теряет изначальный смысл и стано- вится лишь лозунгом, под которым ведется борьба с поли- тическими противниками». Со ссылкой на американского историка Роберта О. Пэкстона автор статьи утверждает, что для фашизма характерны определенные «мобилизу- ющие страсти».

К таковым относятся «всепоглощающее ощущение кризиса», обосновывающее чрезвычайное по- ложение; вера в превосходство собственной группы над другими, а также над отдельно взятыми индивидуумами; вера в то, что эта группа является жертвой других и вы- нуждена защищаться любыми средствами; страх перед уничтожением группы индивидуалистским либерализ- мом, классовой борьбой и иностранным влиянием; стрем- ление к «более чистому» обществу и избавлению от «нечи- стых»; потребность в мужском авторитете; превосходство инстинктов над разумом; эстетика насилия; приоритет интересов группы над правом и законом. Мы предлагаем вашему вниманию две попытки опре- деления фашизма, предпринятые почти одновременно двумя выдающимися писателями – россиянином Борисом Стругацким и итальянцем Умберто Эко. У этих определе- ний много общего как между собой, так и с дефиницией Пэкстона. Используя их, каждый читатель в состоянии сам оценить, кто же заслуживает быть названным «фашистом».

Эпидемиологическая памятка

Чума в нашем доме. Лечить ее мы не умеем. Более того, мы сплошь да рядом не умеем даже поставить правильный диагноз. И тот, кто уже заразился, зачастую не замеча- ет, что он болен и заразен. Ему-то кажется, что он знает о фашизме всё. Ведь всем же известно, что фашизм – это: черные эсэсов- ские мундиры; лающая речь; вздернутые в римском приветствии руки; свастика; черно-красные знамена; марширующие колонны; люди-скелеты за колючей прово- локой; жирный дым из труб крематориев; бесноватый фюрер с челочкой; толстый Ге- ринг; поблескивающий стеклышками пенс- не Гиммлер, – и еще полдюжины более или менее достоверных фигур из «Семнадцати мгновений весны», из «Подвига разведчи- ка», из «Падения Берлина»...
О, мы прекрасно знаем, что такое фа- шизм – немецкий фашизм, он же гитлеризм. Нам и в голову не приходит, что существует и другой фашизм, такой же поганый, такой же страшный, но свой, доморощенный. И, наверное, именно поэтому мы не видим его в упор, когда он на глазах у нас разрастается в теле страны, словно тихая злокачествен- ная опухоль. Мы, правда, различаем свасти- ку, закамуфлированную под рунические знаки. До нас доносятся хриплые вопли, призывающие к расправе над инородцами. Мы замечаем порой поганые лозунги и кар- тинки на стенах наших домов. Но мы никак не можем признаться себе, что это тоже фа- шизм. Нам всё кажется, что фашизм – это: черные эсэсовские мундиры, лающая ино- земная речь, жирный дым из труб кремато- риев, война...
Сейчас Академия наук, выполняя указ президента, лихорадочно формулирует научное определение фашизма. Надо по- лагать, это будет точное, всеобъемлющее, на все случаи жизни определение. И, раз- умеется, дьявольски сложное. А между тем фашизм – это просто. Более того, фашизм – это очень просто! Фашизм есть диктатура националистов. Соответственно, фашист – это человек, исповедующий (и пропове- дующий) превосходство одной нации над другими и при этом – активный поборник «железной руки», «дисциплины-поряд- ка», «ежовых рукавиц» и прочих преле- стей тоталитаризма. И всё. Больше ничего в основе фашизма нет. Диктатура плюс на- ционализм. Тоталитарное правление одной нации. А всё остальное – тайная полиция, лагеря, костры из книг, война – прорастает из этого ядовитого зерна, как смерть из ра- ковой клетки.
Возможна железная диктатура со всеми ее гробовыми прелестями – скажем, дикта-
тура Стресснера в Парагвае или диктатура Сталина в СССР, – но поскольку тотальной идеей этой диктатуры не является идея на- циональная (расовая) – это уже не фашизм. Возможно государство, опирающееся на национальную идею, – скажем, Израиль, – но если отсутствует диктатура («железная рука», подавление демократических сво- бод, всевластье тайной полиции) – это уже не фашизм.
Совершенно бессмысленны

Борис СТРУГАЦКИЙ
Впервые опубликовано в журнале «Невское время» 8 апреля 1995 г.

Полностью эту статью вы можете прочесть в печатном выпуске газеты «Еврейская панорама».

Подписаться на газету вы можете здесь, заказать ознакомительный экземпляр здесь.

Написать письмо в редакцию

Социальные сети