110 лет назад родилась Лидия Чуковская  

Когда они пришли за коммунистами, я молчал – я не был коммунистом. Когда они пришли за социал-демократами, я молчал – я не был социал-демократом… Когда они пришли за евреями, я молчал – я не был евреем. А потом они пришли за мной, и уже не было никого, кто бы мог протестовать.
Мартин Нимёллер, немецкий богослов

Что делает человека свободным в несвободной стране? Только внутренняя свобода. Чувство собственного достоинства. Смелость идти наперекор жестокому государству, лживому официозу и податливому общественному мнению; поступать в соответствии с требованиями собственной совести, своего понимания чувства долга и ответственности, а не в угоду начальству, всегда в России колеблющемуся с «генеральной линией». Лидия Чуковская расширяла пространство свободы в рабском обществе, скованном страхом, безмолвием и немотой.

Голос вне хора
Она не умела ходить строем – в ногу со всей страной не шла. Она не вписалась в соцреализм, объявленный Горьким в 1934 г. на I Съезде советских писателей основным методом советской литературы. Никогда не была «хористкой» – не пела ни «в хоре», ни «с хором». Всегда была «из» – голосом из хора, голосом вне хора, отличным от других, поэтому всегда слышимым и явственно различаемым на фоне других. Была наделена резко выраженной индивидуальностью, и ей было не по пути с этими писателями. Да и многое, что творилось после Октября, ей было не по нраву. В 1960-е – надоело быть «соучастницей общей лжи и общего молчания». И тогда громко зазвучал ее голос. Всегда выбирала свободу – свободу думать, свободу говорить, свободу писать.

Дочь Чуковского
Дочь известного уже ко дню ее появления на свет критика, знатока английской литературы К. Чуковского и домохозяйки М. Гольдфельд родилась в Российской империи, в Петербурге, 24 марта 1907 г., а умерла в новой России, в Москве, 8 февраля 1996-го. Прожила длинную, тяжелую, но все же счастливую жизнь.
Детство Лиды прошло на даче в Куоккале (в тогдашней Финляндии). Там частыми гостями отца были Гумилев, Ахматова, Лунц. Она сидела на коленях у Маяковского, здоровалась за ручку с Репиным, шалила с Шаляпиным. Чуковский вспоминал, что дочь росла «врожденной гуманисткой» – у нее была «чистая душа».
Отец дал ребенку хорошее образование: после двух великолепных школ – дореволюционной частной женской гимназии Таганцевой и послереволюционной 15-й (бывшее Тенишевское училище) – Лидия поступила в Институт истории искусств, где у нее были гениальные преподаватели Тынянов, Эйхенбаум и др. После окончания филфака в 1928 г. устроилась в Госиздат редактором детской литературы. А там в главных ходил Маршак, которому был 41 год, но он уже почитался мэтром и в детской поэзии, и в редактуре, и в издательской деятельности. Он учил не теории – практике, и вскоре Чуковская стала профессионалом высокого класса. И всегда была благодарна учителю – добро не забывала. В 1937 г. редакцию ленинградского Детиздата разгромили, одних сотрудников арестовали, других (в том числе и Чуковскую) – уволили. Маршак чудом уцелел – уехал в Москву.

Геннадий ЕВГРАФОВ

Полностью эту статью вы можете прочесть в печатном или электронном выпуске газеты «Еврейская панорама».

Подписаться на газету в печатном виде вы можете здесь, в электронном виде здесь, купить актуальный номер газеты с доставкой по почте здесь, заказать ознакомительный экземпляр здесь

Социальные сети