В тюрьме время тянется медленно. Ни в кино сходить, ни в кафе-мороженое. Кто-то раздобыл статейку неизвестного автора (вырванную из какого-то издания) «О национальной гордости великороссов». Интересная такая статейка, в ней автор говорит, что у великороссов должна быть национальная гордость, то есть что они должны гордиться своей нацией.
Два наших великоросса – один сидел за групповой грабеж, а другой за групповой протест против ограбления народа – тут же, конечно, загордились. Ходят по камере, задрав носы, – вот мы, мол, какие великие россы!
– Не мельтешите, – бросил им великомолдаванин, вор в законе, слово которого было закон даже в правоохранительных органах.
Великороссы тут же перестали мельтешить.
– Так-то оно лучше, – сказал великоукраинец, которому не по душе была эта национальная гордость. Не вообще национальная гордость, а именно эта, великороссийская.
Великоякут, сидевший за махинации с алмазами, сказал, что без великой Якутии великая Россия была бы, во-первых, значительно меньше, а во-вторых, намного беднее. К нему присоединился великочукча со своим миллионом километров, который получается, если сложить чукотскую сушу с Чукотским морем.
– А ты чего молчишь? – спрашивают у великоеврея.
– Потому и молчу, что сижу за эту самую национальную гордость.
Такая уж у него национальная гордость. Великоеврейская. Она в стране почему-то не прижилась.
– А наша прижилась? – буркнул великоукраинец. – У нас прижилась только национальная гордость великороссов.
– В первый раз вижу еврея, – задумчиво произнес великочукча, глядя на еврея с большим любопытством. При его чукотской густоте населения он, может, вообще человека видел в первый раз.
Стали спрашивать, за что еврей сидит. За национальную гордость – это ясно, но в каком конкретно проявлении.
Еврей рассказал. Когда наши, говорит, разбили арабов, я, говорит, испытал большую национальную гордость.
Историк Андрей Зубов: «Национализм очень удобен. Не надо ничего делать дополнительно: ни учиться, ни стараться, ни работать день и ночь, но из-за того, что ты настоящий ариец или настоящий великоросс, ты уже велик этим, и это для многих очень приятно».
Раньше все говорили, будто евреи не умеют воевать, а они вон как умеют. Конечно, не всюду можно испытывать национальную гордость, возможно, он испытал ее не там, где следовало. Поэтому вскоре его вызвали в соответствующее место и стали спрашивать, почему он испытывает национальную гордость за евреев, а не за арабов.
Еврей им объясняет: потому что он не араб. Но там, куда его вызвали, говорят: это не имеет значения. Как советский человек еврей должен испытывать национальную гордость, политически выгодную его государству.
Тогда еврей попросил отпустить его в другое государство. Раз ему нельзя гордиться своим народом здесь, он будет гордиться им там.
Но там, куда его вызвали, говорят: зачем вам так далеко ехать – на Ближний Восток? Гораздо ближе Дальний Восток, с Еврейской автономной областью и центром в городе Биробиджане.
Еврей поинтересовался, как в этом Биробиджане с национальной гордостью, и получил разъяснение, что в данный момент там арабская национальная гордость. Но может быть и другая – в зависимости от политической ситуации.
Не понравилось ему это дело, а они говорят: у нас, дескать, в Еврейской автономной области большая нехватка евреев. Одна сотая еврея на душу населения. Так что его, еврея, туда посылают вроде как на укрепление.
Но он все-таки отказался – и вот он здесь.
Великочукча говорит:
– Мы с тобой, как города-побратимы. Я тебя уже почти догоняю по анекдотам, но ты еще пока отстаешь по территории. Сколько тебе до меня не хватает территории? Я согласен без Чукотского моря, будем только сушу считать.
Стали считать. Слаб оказался еврей территориально. Но тут голос подал великоудмурт, профессор тамошнего языкознания. Он сказал, что национальная гордость – это национальная глупость, потому что «гордый» в переводе с латинского означает «глупый».
Два великоросса сразу сникли, а великотаджик вздохнул:
– Да, латынь – великий язык. Хотя сколько я по тюрьмам сижу, никогда не встречал ни одного латынянина.