В конце 1960-х – начале 1980-х в СССР имя этого генерала было у всех на слуху. Оно упоминалось и в СМИ, и в разговорах на кухнях, и в анекдотах. Правда, в те годы советская пропаганда изображала его как символ «международного сионизма и израильской военщины». Во-первых, именно он разработал план Шестидневной войны. Во-вторых, его внешний облик – жесткое лицо и черная повязка на левом глазу – как нельзя более соответствовал образу врага. Его клеймили на партсобраниях, митингах и лекциях общества «Знание». В легендах же он был и полковником Советской армии, и Героем Советского Союза. Кем же был в действительности Моше Даян – один из наиболее известных израильских военачальников, хладнокровный и решительный руководитель, мужественный и жесткий воин, сложный и неоднозначный человек, знавший взлеты и падения?
***
Родители Даяна были в числе первых переселенцев из России. Отец Шмуэль Даян (Китайгородский) приехал в Палестину в 1908 г. В 1911-м стал наемным рабочим в кибуце Дгания – первом в Эрец-Исраэль. Позднее был одним из лидеров партии МАПАЙ, депутатом Кнессета 1–3-го созывов. Мать Даяна Дебора (в девичестве Затуловская) приехала в Палестину с рекомендательным письмом к одному из членов Дгании. Но в кибуц столь привлекательную и образованную девушку не приняли, и она нашла работу в другом поселении. В 1915 г. Дебора вышла замуж за Шмуэля, и только после свадьбы пара была принята в кибуц Дгания, где в том же году родился Моше. Он был первым ребенком, родившимся в первом израильском кибуце.
В 1921 г. Шмуэль Даян с группой энтузиастов организовал первый экспериментальный мошав Нахалал – деревню, где, в отличие от строгого коллективизма кибуца, каждая семья имела свой дом и небольшое подсобное хозяйство, а основная часть хозяйства была кооперативной.
Детство Моше было нерадостным. В Дгании, а затем в Нахалале поселенцы боролись с бедностью, жарой и болезнями. Отец постоянно отсутствовал, был занят политикой. Мать была вынуждена работать на ферме и растить трхои детей – Моше, его сестру Авиву и младшего брата Зохара. С детства Моше совмещал учебу в сельской школе с помощью матери по хозяйству. В эти годы он познакомился с арабами из близлежащих деревень, от которых научился арабскому языку.
В двухгодичной сельскохозяйственной школе Моше встретил свою будущую жену Рут Шварц – дочь адвоката из Иерусалима, которая была на два года моложе его. По ее просьбе 19-летний Моше оформил фиктивный брак с подругой Рут – еврейской беженкой из Германии, которую нужно было спасти от высылки. Год спустя этот брак был расторгнут. Рут и Моше поженились. Ее родители устроили для молодых поездку в Англию, чтобы будущий генерал мог учиться в Лондоне. Однако затея оказалась неудачной: Моше плохо знал английский, с трудом устанавливал контакты, ему не нравились климат и непривычная одежда. Через несколько месяцев молодожены вернулись в Палестину, где в это время началось арабское восстание.
***
Еще подростком Даян вступил в еврейскую подпольную боевую организацию «Хагана». В 12 лет он умел обращаться с винтовкой, участвовал в охране поселений от набегов бедуинов, в 14 – ходил в ночные дозоры. В то время у «Хаганы» были сложные отношения с британскими властями, хотя ее члены вместе с англичанами противостояли арабам во время восстания. Даян служил в охранных подразделениях, взаимодействовавших с английскими патрулями. А в 1938 г. шотландский офицер Чарльз Орд Уингейт получил разрешение набрать группу добровольцев из «Хаганы» и использовать их против арабских отрядов, проникавших из Ливана.
Вышедшая в 1939 г. «Белая книга» фактически свертывала политику Великобритании по созданию в Палестине еврейского национального дома. Власти больше не желали терпеть «Хагану». В октябре 1939-го Даян в числе 43 бойцов был арестован. Военный трибунал приговорил одного из них к пожизненному заключению, остальных – к десяти годам.
Шестнадцать месяцев спустя военное положение союзников на Ближнем Востоке ухудшилось: Роммель продвигался к Египту, Сирия была в руках французского правительства Виши, Палестине грозило вторжение немецких войск. Ишув бросил все силы на войну, выступив на стороне Англии. В феврале 1941 г. 43 узника были освобождены. Три месяца спустя Даян получил приказ сформировать группу из 31 добровольца «Хаганы» для проведения разведки в Сирии с целью подготовки вторжения англичан. 8 июля 1941 г. он с авангардной группой перешел границу. Они захватили полицейский пост, но попали под обстрел. Даян с крыши дома искал в бинокль огневую точку, когда пуля разбила линзу и осколки попали в левый глаз. Только через шесть часов Моше доставили в госпиталь, где хирурги извлекли осколки и зашили глазное отверстие. Так появилась знаменитая черная повязка.
***
После выхода из госпиталя Даян был направлен на штабную работу. Вместе с Ицхаком Саде, первым командиром «Хаганы», он занимался подготовкой еврейского населения Палестины к обороне против возможного гитлеровского вторжения.
В конце 1942 г. после поражений при Эль-Аламейне и под Сталинградом угроза вторжения в Палестину уменьшилась, и Даян вернулся в Нахалал, где занялся земледелием. Однако в 1947-м, когда обострилась борьба с арабами и усилилась подготовка к войне, угрожавшей разразиться после провозглашения еврейского государства, он вернулся в «Хагану».
В мае 1948-го, в начале Войны за независимость, сирийцы осадили Дганию. На Даяна было возложено командование оборонявшимися подразделениями. Справившись с этой задачей, Моше вернулся на Центральный фронт и командовал подразделениями, захватившими Рамле и Лидду. После этого успеха его вызвали к Бен-Гуриону, который был очарован молодым командиром. Эта встреча положила начало их тесному контакту и быстрому продвижению Даяна по служебной лестнице во вновь организованной Армии обороны Израиля. Сначала он был послан на Южный фронт, затем переведен в район Иерусалима, где командовал бригадой и столичным гарнизоном.
Переговоры, организованные под эгидой начальника штаба наблюдателей ООН генерала Рейли, привели к установлению личного контакта между Даяном и иорданским командующим гарнизоном Старого Иерусалима полковником Абдаллой Теллем. Проложенная между ними линия связи была единственной между Израилем и арабскими странами.
Весной 1949 г. Даян участвовал во всех секретных встречах, проходивших на протяжении четырех месяцев между представителями Израиля и короля Абдаллы с целью выработки мирного соглашения (конец переговорам положило убийство короля в Иерусалиме в 1951 г.).
Даян остался служить в армии. В это время арабы-федаины («федаин» в переводе с арабского – «жертвующий собой») организовывали террористические вылазки против гражданского населения Израиля, проникая на его территорию из находившегося в руках Египта сектора Газа. Время от времени израильские подразделения нападали на базы террористов, за что Израиль несколько раз подвергся осуждению в ООН.
В спорах, разгоревшихся в 1950–1953 гг. между Давидом Бен-Гурионом и главой МИДа Моше Шаретом, Даян был одним из главных сторонников «военной линии». Как и большинство офицеров, он считал, что жесткий курс и инициативные действия израильской армии воспрепятствуют арабским странам организоваться для проведения «второго раунда» против Израиля. Шарет же выступал за проведение гибкой политики в надежде на достижение урегулирования с арабами. Между тем израильские акции возмездия усиливались. В декабре 1953 г. после особо резкого осуждения Израиля Совбезом ООН Бен-Гурион ушел в отставку с постов премьер-министра и министра обороны, успев перед этим назначить Даяна начальником Генерального штаба.
***
Новый министр обороны Пинхас Лавон пытался подчинить себе высший командный состав ЦАХАЛа, который при Бен-Гурионе пользовался значительной независимостью. Это породили напряженность в его отношениях с начальником Генштаба. Однако вскоре из-за провала израильской разведки в Египте Лавон ушел в отставку, а Бен-Гурион вновь возглавил Минобороны.
1955 г. оказался тревожным: был заключен Багдадский пакт (причем Израилю даже не предложили принять в нем участие), подписано первое египетско-чехословацкое соглашение о поставках Египту вооружения, активизировалась деятельность федаинов.
Крупная акция возмездия против египетского командования в секторе Газа стала наглядным выражением политики решительного реагирования, за которую выступал Даян. Взаимная эскалация на границе еще больше усилилась в 1956 г. В том же году на фоне антифранцузского национально-освободительного движения в Алжире сложился союз Израиля с Францией. Даян в сопровождении замминистра обороны Шимона Переса несколько раз посетил Париж. В Израиль стало прибывать французское вооружение.
В это время Египет сконцентрировал значительные силы на укрепленных базах в Синайской пустыне рядом с израильской границей и подписал военный пакт с Сирией и Иорданией. Национализация Египтом Суэцкого канала спровоцировала международный кризис, в результате которого Англия и Франция начали собирать объединенную военную экспедицию с целью оккупации зоны канала. Израиль решил, пока не поздно, разорвать затягивавшуюся арабскую петлю. В октябре 1956 г. состоялись секретные переговоры с англичанами и французами, в которых Даян участвовал вместе с Бен-Гурионом и новым министром иностранных дел Голдой Меир. Израилю было гарантировано авиационное прикрытие на случай египетских бомбардировок, которых опасался Бен-Гурион. Даян же боялся, что Израиль будет вынужден прекратить военные операции раньше, чем сможет достичь своих главных целей: ликвидировать египетские военные базы на Синайском полуострове и прорвать морскую блокаду порта Эйлат.
Утром 29 октября израильские войска перешли границу на трех участках. После ста часов непрерывных боев египетская армия была разбита и окружена. Синай и сектор Газа были оккупированы, 6000 солдат взяты в плен вместе с огромным количеством вооружения. Израильская колонна пересекла залив Акаба и, используя фактор внезапности, окружила египетский гарнизон в Шарм аш-Шейхе. Блокада порта Эйлат, существовавшая с 1948 г., была снята.
Сразу же после завершения боевых действий Даян приступил к созданию военного управления в секторе Газа. Он стремился выявить среди арабов силы, готовые сотрудничать с Израилем, хотя бы для того, чтобы обеспечить нормализацию жизни населения. В те дни Даян сделал ряд выводов, существенно повлиявших на его будущую политику по отношению к арабскому населению территорий, оккупированных в ходе Шестидневной войны. Один из них состоял в том, что лояльность арабов к Израилю зависит от продолжительности пребывания его войск в данном районе. Длительность этого периода, по мнению Даяна, благотворно скажется на обстановке здесь даже в случае последующего отвода израильских войск.
Даян отчаянно сопротивлялся уходу израильтян с Синайского полуострова в обмен на международные гарантии и пытался убедить Бен-Гуриона не уступать давлению мирового сообщества. Когда ему стало ясно, что отвод войск неизбежен, он предложил, чтобы Израиль передал Синайский полуостров Египту, а не войскам ООН, с тем чтобы получить непосредственно от египтян гарантии свободы судоходства и спокойствия на границах. Такую же позицию Даян занял после июня 1967 г. в вопросе о путях мирного урегулирования с Египтом.
Вывод израильских войск состоялся спустя месяцы после переговоров. Благодаря тактике затягивания Израиль добился ряда уступок. Основное достижение состояло в гарантии свободного прохода через Тиранский пролив и залив Акаба. Миротворческие силы ООН были размещены в секторе Газа вдоль синайской границы и в Шарм аш-Шейхе. Наступило десятилетие относительного затишья.
***
В январе 1958 г. Даян демобилизовался из армии. Он вступил в партию МАПАЙ еще в 1930-е и ожидал, что в преддверии выборов в Кнессет Бен-Гурион предложит ему место в партийном руководстве. Но Старик не предложил, лишь похвалил планы Даяна поступить в университет. Однако учеба не особенно увлекла воина, и вскоре он решил вернуться в политику. Ветераны партии были недовольны появлением нового соперника, однако Даян принял участие в выборах 1959 г., был избран в Кнессет и получил в правительстве Бен-Гуриона пост министра сельского хозяйства. Это назначение генерала не очень обрадовало, да и его деятельность на этом посту трудно назвать успешной.
В 1963 г. Бен-Гурион ушел с поста премьера. Его место занял министр финансов Леви Эшкол. Он передал Даяну портфель министра финансов, но исключил его из «узкого кабинета», принимавшего решения в области внутренней политики, и лишил права высказываться по вопросам обороны. Затруднительное положение Даяна усиливалось его лояльностью к Бен-Гуриону, поссорившемуся со своим преемником.
Подав в отставку в 1964 г., Даян занялся работой в рыболовецкой фирме и написанием «Дневника Синайской кампании», в котором с жестокой откровенностью проанализировал не только успехи, но и ошибки, стоившие человеческих жизней. Когда в 1965 г. книга была издана, Голда Меир заявила, что Даян «льет по каплям яд на раны родителей, потерявших детей».
Когда в том же году в МАПАЙ разразился кризис, в связи с чем Бен-Гурион и его сторонники организовали партийную фракцию РАФИ, Даян не торопился определить свою позицию. Лишь после долгих колебаний он присоединился к Старику и был избран в Кнессет, хотя до начала Шестидневной войны в июне 1967 г. старался оставаться в стороне от большой политики.
***
В мае Египет и Сирия заключили военный союз, угрожая «сбросить евреев в море», а Насер закрыл Тиранский пролив и сосредоточил свои войска на Синайском полуострове. В глазах израильтян Даян превратился в символ решимости, противостоявшей колебаниям Эшкола и его правительства.
Даян получил от премьера разрешение ознакомиться с оперативными планами Генштаба и посетить ряд воинских частей, где его появление было встречено с энтузиазмом. После инспекции генерал выразил несогласие с мнением Бен-Гуриона о том, что Израиль упустил подходящий момент и должен теперь примириться с блокадой пролива, ожидая благоприятной международной ситуации для войны против Египта. Между тем в обществе усиливались требования передать Даяну портфель министра обороны, находившийся в руках премьер-министра. Эшкол предложил ему быть своим военным советником или заместителем, но Даян отказался. Пришлось Эшколу уступить и включить Даяна в качестве министра обороны в правительство национального единства. Это произошло за четыре дня до начала военных действий. Период колебаний кончился, образовалось четкое большинство сторонников решительных действий. Эшколу и Даяну были даны полномочия установить час начала наступления. Новый министр обороны немедленно взял ситуацию под личный контроль и произвел последние изменения в планах операции.
То, что произошло между понедельником, 5 июня, и субботой, 11 июня 1967 г., вошло в мировую историю. Шесть дней израильская армия удерживала фронт по периметру вдоль Суэцкого канала, Суэцкого пролива, залива Акаба, долины реки Иордан и Голанских высот.
Даян активно участвовал в боевых операциях. В связи с быстрой победой Израиля в Шестидневной войне разгорелся спор о его роли в этом. Голда Меир считала, что Даян «пришел на готовое» и израильская победа «была бы не менее быстрой и сокрушительной и без его участия». Другие заявляли, что Даян «в самом деле не причастен к обеспечению высокой боеготовности израильской армии, но его „ястребиный“ дух привел ее в действие». В то же время эксперты утверждают, что изменения, внесенные Даяном в оперативные планы накануне войны, имели как политическое, так и военное значение. Он перенес упор с оккупации территорий и захвата важных стратегических пунктов на преследование и уничтожение как можно большего числа египетских военных подразделений. Даян не был воодушевлен идеей размещения израильских войск вдоль Суэцкого канала. Он считал, что «русские и египтяне не смогут долго терпеть такое положение и примут меры, чтобы заставить израильские войска отступить». Он выдвинул проект раздела (хотя бы временного) Синайского полуострова. Египет должен был получить западную часть Синая, что обеспечило бы египтянам контроль над каналом и нефтяными промыслами. В руках Израиля сохранился бы контроль над Шарм аш-Шейхом, обеспечивавший свободу судоходства в Эйлатском заливе. Забегая вперед, скажу, что страх перед советским вмешательством преследовал Даяна с июня 1967 г. до лета 1972 г., когда египетский президент Анвар Садат удалил советских военных советников. В директивах, данных израильским летчикам после Шестидневной войны, приказывалось по возможности избегать столкновений с советскими самолетами и ни в коем случае не наносить ущерба базам и сооружениям, обслуживавшим советские подразделения в Египте.
По окончании военных действий Даян заявил, что в Иерусалиме ждут телефонного звонка от арабских лидеров, чтобы начать мирные переговоры. Ждать пришлось долго. А тем временем нужно было управлять захваченными территориями – Синайским полуостровом, сектором Газа, Западным берегом реки Иордан и Голанскими высотами, где проживало свыше миллиона арабов. Даян как министр обороны играл важную роль в этом. Он разработал структуру военной администрации, стремясь сделать израильское управление максимально мягким. Собрав старост арабских деревень, он сказал им: «Мы не просим вас полюбить нас. Мы хотим, чтобы вы позаботились о своих согражданах и сотрудничали с нами в восстановлении их нормальной жизни. Следует больше бояться израильской армии, когда сотрудничаешь с террористами, чем террористов, когда отказываешься помогать им».
Надо признать, что после 1967 г. израильская политика на оккупированных территориях была весьма успешной. С одной стороны, Даян разработал сложную систему активных и пассивных мер безопасности. С другой – разрешил жителям территорий не только свободно передвигаться по Израилю, но и ввел политику «открытых мостов» между Западным берегом реки Иордан и Иорданией, а при ее посредстве – и с арабскими странами. Одно из направлений политики Даяна состояло в том, чтобы использовать десятки тысяч рабочих с оккупированных территорий в сельском хозяйстве и промышленности Израиля. По его мнению, главное достоинство этой политики – предоставление евреям и арабам возможности жить и работать вместе.
После того как в 1969 г. правительство возглавила Голда Меир, Даян остался на своем посту. Постепенно между ними установились нормальные отношения и появилось взаимное уважение на основе общей позиции «ястребов».
Вскоре Даян понял, что «телефонного звонка» от арабов в ближайшее время не последует. Поэтому он стал настаивать на том, что ожидание призрачного мира без проведения политики «свершившихся фактов» ничего Израилю не даст. Такими фактами должны были стать еврейские поселения на оккупированных территориях. Выступая в 1971 г. перед выпускниками офицерских курсов, Даян сказал, что Израиль должен рассматривать себя в качестве «хозяина территорий, планирующего и реализующего все, что поддается осуществлению, не мечтая понапрасну о достижении мира, который, может быть, еще очень далек». В конце 1972 г. усилилось впечатление, что Даян на волне популярности намерен включиться в борьбу за кресло премьер-министра. Но вскоре позиции министра обороны были поколеблены.
Тяжелый удар по репутации Даяна нанесла Война Судного дня. Он совершил грубый просчет, не веря, что египетская армия способна предпринять серьезные военные действия против Израиля. В результате Даян стал одним из центральных объектов критики за неудачи израильской армии на начальном этапе войны. В состав правительства, сформированного Ицхаком Рабином в 1974 г. после отставки Голды Меир, он включен не был.
После победы «Ликуда» на выборах в 1977 г. Менахем Бегин, занявший премьерское кресло, назначил Даяна министром иностранных дел. Вместе с Бегином он сыграл решающую роль в переговорах, приведших к достижению мира между Израилем и Египтом. В 1980 г. Даян вышел из правительства из-за разногласий по палестинской проблеме.
***
По свидетельству людей, знавших Даяна, это был «одинокий волк», который ни с кем не делился своими мыслями и переживаниями. В одном из интервью генерал сказал о себе: «Я не презираю людей. Они просто нагоняют на меня скуку. Нет такого человека на земле, в обществе которого я был бы заинтересован, если только у меня нет чего-либо конкретного сказать ему».
Даян был ярко выраженным индивидуалистом. Его дочь Яэль рассказала, что однажды отец заявил: если бы пришлось начать жизнь сначала, он не стал бы создавать семью. С первой женой Рут Даян прожил 36 лет и ушел от нее лишь после того, как встретил Рахель. Да и то не сразу. Она была женой преуспевающего иерусалимского адвоката, и ее роман с Даяном продолжался более 20 лет. По его словам, он нашел в Рахели то, что искал: материнское начало и рабскую преданность. Именно ей, а не детям, он оставил наследство в несколько миллионов долларов. Дочь Яэль и младший сын Аси спокойно отнеслись к решению отца, а его первенец Уди написал книгу, порочащую память генерала.
Даяна мало трогало то, что говорили и писали о его не слишком добродетельной частной жизни, о его манере водить автомобиль, о его не вполне чистых методах коллекционирования археологических находок. Но он был очень чувствителен к критике в военной области. Когда на заседании правительства обсуждались вопросы, не слишком его интересовавшие, Даян читал газету. «Я верю в решения, а не в единодушие, – заявил он в интервью. – Единодушие – это отвлеченное понятие, не приводящее к практическому решению».
Моше Даян умер от рака 16 октября 1981 г. в возрасте 66 лет. Госсекретарь США Генри Киссинджер писал: «Война была призванием Даяна, мир – его стремлением…»
Полностью эту статью вы можете прочесть в печатном или электронном выпуске газеты «Еврейская панорама».
Подписаться на газету в печатном виде вы можете здесь, в электронном виде здесь, купить актуальный номер газеты с доставкой по почте здесь, заказать ознакомительный экземпляр здесь
© 2015 Еврейская Панорама. Все права защищены.
