Холодным мартовским утром 1957 г. мама вместе с соседкой по нашей коммунальной квартире тетей Бетей собрались в синагогу. Единственная в то время в Москве хоральная синагога находилась на улице Архипова – неподалеку от Китай-города. Еще накануне мы с сестрой поняли, что приближается Песах. Хотя разговор шел на идише – считалось, что дети ничего не поймут, – мы догадались: речь идет о покупке мацы.
О жизни в еврейском местечке, религиозных обрядах, посещении синагоги – обо всем этом мы знали от мамы, выросшей в панской Польше. Папа-пионер из безбожных 1920-х, коммунист с довоенным стажем, был убежденным атеистом, но после того, как в свинцовый октябрьский день 1942 г. вся мамина семья – а это более 30 человек – полегла во рву, выкопанном в парке замка Радзивиллов белорусского Несвижа, все, что касалось религиозной или еврейской темы, проходило при его полном молчании.
На следующий день на подоконнике лежали два больших пакета из серой оберточной бумаги с непонятными синими знаками: так была упакована маца.
Спустя какое-то время мама попросила меня помочь. На обеденном столе была укреплена мясорубка и подставлена большая эмалированная миска. Я начал крутить ручку, а мама аккуратно разламывала кое-где слегка подгоревшие листы мацы на небольшие кусочки и вкладывала их в мясорубку. В миску стекала сероватая мука из мацы – мацмел. На Песах используют только такую муку.
Накануне седера готовилась традиционная еда: гефилте фиш, фаршированная куриная шейка, потрошки с яйцами, картошка с черносливом и прочее. Когда на следующий день я пришел из школы, обеденный стол уже был накрыт белой скатертью, а на ней расставлены «гостевые» тарелки и рюмки. Отдельно на подносе лежала горка мацы, накрытая белой салфеткой.
Все ждали папу. Мама нервничала, смотрела на часы… Наконец он появился. Вымыл руки на кухне (ванной в квартире не было), и мы уселись за стол. Бутылка крымского портвейна, по-видимому, заменяла собой пасхальное вино. Мама разложила всем по куску рыбы, украшенному звездочкой из вареной моркови, добавила хрен, подкрашенный свеклой. Папа наполнил все рюмки, и прозвучало традиционное «Лехаим!».
Спустя минут десять в коридоре раздались три коротких пронзительных звонка. На входной двери квартиры, помимо почтовых ящиков, висел список: кому из соседей сколько раз звонить. Нам надо было звонить именно три раза.
– Кто это? – заволновалась мама.
Я, как самый младший, пошел открывать. На пороге стоял мой приятель и одноклассник Володька Полетаев. При виде Вовки в душе у меня как-то странно заныло. Вообще я не стеснялся того, что я еврей, да и в школе меня не дразнили. Но после нескольких стычек в пионерском лагере, где мне порядочно досталось, высказываний в дворовой компании, подслушанных разговоров соседей и замечаний в транспорте мне не очень хотелось выпячивать свое еврейство.
– Ты что, забыл? У нас сегодня радиокружок в Доме пионеров! Пойдем пораньше, надо кое-что исправить в нашем радиоприемнике, – затараторил Вовка.
Оставить его в коридоре я, конечно, не мог и повел в нашу комнату. При появлении Вовки в пальто, из-под которого торчал пионерский галстук, мама замерла.
– Добрый вечер! – поздоровался Вовка. – Я смотрю, у вас вино и белая скатерть. Наверное, что-нибудь празднуете? А у нас сегодня радиокружок, Левка, скорее всего, забыл.
Тут папа громко произнес:
– Давай, раздевайся, мой руки и садись с нами. Сейчас перекусите и пойдете.
Папа сохранял полное спокойствие и как будто даже получал удовольствие от возникшей ситуации. Я сбегал на кухню, принес табуретку, мама поставила Вовке тарелку, положила вилку и ложку. Ему даже налили рюмку вина.
– Ну, будем здоровы! – произнес папа, почему-то не добавив привычного «Лехаим!».
– Какая у вас странная еда, – заметил мой приятель и показал на мацу.
– Это такой хлеб, который печется без дрожжей, поэтому он такой сухой и плоский, – пояснил папа.
Гефилте фиш Вовке не понравилась, зато потрошки и паштет прошли на ура. После закусок последовал бульон с клецками, куриная шейка, картошка с черносливом…
Пока мы ели, папа оживленно интересовался, что мы делаем в радиокружке, где Вовка летом отдыхает и как здоровье его родителей, с которыми отец даже не был знаком. Отец Вовки был инвалидом войны и работал в какой-то артели.
Мы уже собирались убегать, но мама налила нам по чашке компота и дала по куску бисквита из мацмела. Все то время, что у нас был гость, она сильно нервничала и молчала. Папа же, напротив, вел себя так, как будто всю жизнь отмечал Песах в пионерской компании.
– Не забудь надеть пионерский галстук, – напомнил мне приятель (в городской Дом пионеров, который находился неподалеку, в переулке Стопани, мы были обязаны приходить в красных галстуках).
Наскоро натянув пальто и шапки, мы побежали по родному Уланскому переулку в сторону Чистых прудов. Уличные фонари давно зажглись. Седер закончился…
Новая синагога в Витебске
В начале XX в. в Витебске действовали 60 еврейских молитвенных домов и синагог. Здесь жили известные раввины и мудрецы Торы, действовала иешива. И даже первые годы Советской власти с их воинствующим атеизмом не смогли сломать веру людей, их верность традициям: иешивы ушли в подполье, миньяны собирались в частных домах.
В послевоенные годы в единственной уцелевшей синагоге был аптечный склад, а потом здесь собирались сделать Дом культуры одного из заводов. Сегодня от красивого кирпичного здания остались фрагменты стен и обломки лестничных пролетов.
В конце 1980-х в Витебске была открыта синагога, под которую отдали требовавший серьезного ремонта деревянный дом, где когда-то молились евреи. Общими усилиями этот дом привели в порядок, и более четверти века верующие евреи собираются здесь на молитвы и праздники. И хотя, по статистике, еврейское население Витебска уменьшается с каждым годом, количество евреев, приходящих в синагогу, не только не уменьшается, а, наоборот, увеличивается.
– Парадокс? – с этого начался наш разговор с председателем Витебской иудейской общины «Дом Израиля» Леонидом Томчиным.
– Пожилые люди, которые помнят, как в детские годы вместе с дедушками ходили в синагоги, уходят в мир иной. В 1990-е гг. они составляли основу общины. Но подросло новое поколение, которое не было зомбировано атеистической пропагандой. И многие из них хотят узнать, понять, неужели на протяжении столетий поколения людей верили просто в красивые слова или за текстами священных книг стоит нечто большее. Отрадно, что среди них немало молодежи. Синагога – «бейт кнессет» – в дословном переводе означает «дом собраний». Люди приходят к нам узнать традиции своего народа, пообщаться. На праздниках у нас особенно многолюдно. И сравнительно небольшой молельный зал уже не может вместить всех желающих. Поэтому и было принято решение строить новую синагогу. Она возводится рядом с действующей, на ул. Грибоедова. Оба здания составят синагогальный комплекс.
– В Витебске синагоги не строились более ста лет, да и во всей Беларуси в последние десятилетия была возведена только одна новая – в Минске. Так что открытие новой синагоги в Витебске станет событием большого масштаба. Когда это произойдет?
– Надеемся, что к 5777-му еврейскому Новому году – Рош ха-Шана, это начало октября 2016 г. Здание новой синагоги по проекту архитектора Алексея Федористова впишется в старый городской район, в котором жило многочисленное еврейское население. Еще сохранились старые здания из красного кирпича, которые помнят позапрошлый век. Так что старое будет органично сочетаться с новым. У синагоги будет два этажа. Общая площадь внутренних помещений – 550 кв. м, на которых будут располагаться молитвенный зал, учебные комнаты, миква.
– На каком этапе сейчас работы, в середине февраля?
– Общие контуры синагоги уже видны: возведены стены, выполнены перекрытия.
– Основным спонсором проекта является ваш холдинг «АптекаГрупп». Кто еще принимает участие в финансировании проекта?
– Я благодарен моим друзьям Виктору Фарберу (ООО «Рубикон»), Борису Гарцману и Алексею Козловскому (фирма «Омега»), которые поддержали идею строительства новой синагоги и стали спонсорами проекта. Присылают свои взносы и люди, которые хотят поддержать нас. Впереди еще много работы, и мы надеемся на помощь выходцев из Витебска, живущих в разных городах и странах мира. Строительство синагоги – это память об их предках. Мы надеемся на помощь различных фондов и благотворительных организаций. Имя каждого, внесшего вклад, будет отмечено.
гл. редактор журнала «Мишпоха» (Витебск)
Банковский счет для перечислений (в евро):
Beneficiary: Jewish religious community «House of Israel» in Vitebsk
Belarus, 210004, Vitebsk, ul. 1th Kolhoznaya, 4.
Account № 3135159377040
Bank of beneficiary: BPS-SBERBANK SWIFT: BPSBBY2XXXXMINSK, BELARUS
Публикуемые письма отражают исключительно точку зрения их авторов. Редакция не несет ответственности за содержание писем, но готова предоставить возможность для ответа лицам или организациям, интересы которых затронуты читательскими письмами. Редакция также оставляет за собой право сокращать письма и редактировать их, не меняя смысла. Анонимные письма, а также письма откровенно оскорбительного и противозаконного содержания не подлежат публикации.
Подписаться на газету в печатном виде вы можете здесь, в электронном виде здесь, купить актуальный номер газеты с доставкой по почте здесь, заказать ознакомительный экземпляр здесь
© 2015 Еврейская Панорама. Все права защищены.
