Неожиданный результат незапланированной прогулки 

Май 29, 2015 – 11 Sivan 5775
Прикосновение к истории

Летом 2013 г. я посетил Биомедицинский кампус (далее – просто кампус), что расположен в берлинском пригороде Бух. Отправился туда, чтобы сфотографировать памятник профессору Отто Варбургу – герою моей публикации «Корова для нобелевского лауреата» в «Еврейской газете». Памятник, созданный скульптором Сабиной Гржимек в 2001 г., я обнаружил у дома D-80, носящего имя Otto-Warburg-Haus.
По воспоминаниям В. Спевака в упомянутой публикации, проф. Варбург говорил о двух институтах, которыми он руководил: один в районе Далем, другой – в пригороде Берлина. Очевидно, этот второй институт и находился здесь, в Бухе.
***
Завершив «встречу» со своим героем, я отправился осматривать все, что находится на территории кампуса. А находится здесь, прежде всего, большое количество медицинских НИИ. Почти у каждого расположенного здесь здания можно видеть бюст кого-то, кто, вероятно, входит в число медицинских светил. Имена их, однако, были мне незнакомы.
Но еще на территории кампуса разбит большой парк. Высаженные здесь растения собраны со всей планеты, о чем сообщают таблички, установленные почти у каждого дерева. Повсюду в парке можно видеть и самые разнообразные скульптуры. Так что его вполне можно назвать и ботаническим садом, и парком скульптур.
Мое внимание привлекло сооружение, которое я сперва принял за пожарную лестницу.

Однако при внимательном рассмотрении оказалось, что это художественное произведение, которое, скорее всего, изображает двойную спираль ДНК.
***
Далее на моем пути появились еще две скульптуры.

В голову первым делом пришло недоброй памяти определение «искусствоведа с усиками» – «дегенеративное искусство». Но я себя одернул и в меру своей необразованности в данном вопросе остановился на мысли, что авторам этих произведений был просто незнаком метод социалистического реализма, чем и объясняется некоторая странность увиденного. Впрочем, поразмыслив, в этом мужчине о трех ногах я ничего странного не нашел. Вспомнил музей «Пергамон» с Вавилонскими воротами, на которых изображены быки с пятью ногами. Это было сделано очень давно, но почему бы в наше время не появиться вот такому трехногому мужчине? Скульптур на территории кампуса оказалось много, разгадывать их смысл было интересно…
***
Но вот я оказался в тенистой аллее и неожиданно для себя обнаружил уже не просто скульптуру, а памятник. Памятник из «ржавого» железа. Его автор – Анна-Франциска Шварцбах.

От него дохнуло ужасом. Оказалось, что это памятник жертвам нацистской эвтаназии. Текст сообщает, что с 1939 по 1944 г. здесь, в НИИ мозга Научного общества кайзера Вильгельма, производилась выемка и исследование мозга подвергнутых эвтаназии людей с физическими или умственными недостатками. Среди уничтоженных было около 700 детей. В самой нижней части текста содержится напоминание и предостережение нынешним и будущим врачам и исследователям о необходимости быть человечными, думать о судьбе людей.
На одной из входящих в комплекс памятника железных тумб можно прочитать: «Wenn ich groß bin, dann…» («Когда я стану большим, тогда…») Что тогда? О чем мог думать больной ребенок, если он вообще мог думать? Очевидно, что это незаконченная фраза человечка, которому так и не суждено было стать большим. Фраза, сказанная когда-то или, скорее всего, сочиненная автором памятника, обращена прежде всего к нынешним жителям страны. И смысл ее, мне кажется: не убий. Каждый раз, когда я вижу, как заботливы люди в Берлине, в Германии к психически – и не только – больным детям и взрослым, я думаю, что шестую заповедь здесь нынче стараются строго соблюдать.
Этот памятник невозможно увидеть издалека. Вероятно, его размещение в месте, которое скрыто от просто гуляющих по кампусу граждан, в отличие от прочих скульптур, видных отовсюду, имеет какой-то тайный смысл, но мне его разгадать не удалось.
Уже дома прочел в Интернете, что в июне 1945 г. бостонский невропатолог Лео Александер, работавший консультантом у американского военного министра, посетил врача и члена НСДАП Юлиуса Халлерфордена, который в 1938 г. возглавил кафедру невропатологии НИИ мозга (это был один из ведущих в мире психиатрических исследовательских центров, строительство которого финансировал в 1920-е гг. Фонд Рокфеллера). Халлерфорден показал Александеру коллекцию из 110 тыс. образцов мозга, взятых у 2800 человек. Он заявил, что вместе с директором института Хуго Шпатцем собирал образцы мозга у жертв нацистской программы умерщвления в газовых камерах психически неполноценных людей в шести «центрах эвтаназии» в Германии и Австрии. Александер сообщил начальству о том, что ему удалось узнать, но против Халлерфордена и Шпатца никто никаких мер не принял. Им разрешили перебазировать НИИ мозга во Франкфурт, где его передали Научному обществу им. Макса Планка, образованному на базе упраздненного Научного общества кайзера Вильгельма. Общество им. Макса Планка признало, что в его коллекции имеются ткани жертв эвтаназии, в том числе 700 детей.
В 2001 г. президент Общества им. Макса Планка Хуберт Маркль произнес знаменательную речь о виновности ученых этого общества, работавших в военное время. Маркль признал, что печально известный доктор Йозеф Менгеле, который занимался «селекцией» людей в Освенциме и решал, отправить их на смерть или оставить в живых для его экспериментов, проводил извращенные исследования на близнецах вместе со своим наставником, антропологом из НИИ мозга Общества кайзера Вильгельма, на базе которого возникло Общество им. Макса Планка.
Осмотрев этот памятник, я посчитал, что теперь знаю все о кампусе, и отправился домой. А ведь стоило мне пройти еще 50–70 м… Но об этом ниже.
***
27 января прошлого года, в День памяти жертв национал-социализма, в Бундестаге на «Часе памяти» выступил 95-летний российский писатель Даниил Гранин. В годовщину снятия блокады Ленинграда немцам пришлось выслушать беспощадную правду о нечеловеческих страданиях ленинградцев.
Но мой рассказ не об этом. Для меня Гранин – не только свидетель блокады Ленинграда, но и автор многих замечательных произведений, в том числе романа «Зубр». Появление Гранина в Берлине стало катализатором моего повторного интереса к герою этого романа – генетику с мировым именем Н. Тимофееву-Ресовскому. Я перечитал не только роман, но и воспоминания самого Зубра. Для жителя Берлина особенно интересными оказались страницы, рассказывающие о жизни и работе ученого в этом городе.
Чудеса германской жизни начались для Зубра уже в день приезда в Берлин. Он вспоминает: «Выходим из вокзала. Вокруг только таксишки. А у нас представление, что на автомобилях только миллионеры ездят. Нам не по карману на автомобиле-то ехать. И стал я искать извозчика. И нашел… Одного из них, тоже с таксометром таким, я нанял, страшно обрадовался. Я не знал, что уже в течение ряда лет в Берлине остались считаные извозчики, которые знатных иностранцев, интуристов по-нашему, возили… а никуда „отсюдова до сюдова“ на извозчиках никто не ездит».
Или вот такое чудо: «Там, в Берлине, очень удобный был транспорт. Никогда таких петрушек, как в Москве, не было. Во-первых, никогда не был переполнен. С этим я познакомился, только вернувшись в обширное наше Отечество, что, оказывается, не транспорт для людей, а люди для транспорта… А там все для публики сделано. Там в часы пик и трамваи, и автобусы „бисы“ ходят. Пройдет номер, и через минуту „бис“ идет. Ежели сидячих мест нет, кондуктор высовывает морду и говорит: „Через минуту будет „бис“».
И уж совсем не верится, но Зубр пишет, что все трехэтажные здания в Берлине оборудованы лифтами.
И вот все это было в побежденной стране в условиях «полной разрухи» после мировой войны – Первой, конечно. Неисповедимы зигзаги моих ассоциаций. Почему-то, узнав некоторые подробности германской жизни в 1920-е гг., я вспомнил о нередко задаваемом сейчас вопросе: почему победители («русские») живут хуже побежденных («немцев»)? Слышал, что первым вслух похожий вопрос задал В. Высоцкий. На этот афористический по форме, риторический по содержанию вопрос хорош был бы такой национальный по форме, конкретный по содержанию ответ: а когда за последние 2000 лет, скажите пожалуйста, немцы жили хуже русских? Им, немцам, что самая черная диктатура, что самая демократичная демократия – знай себе, творят экономические чудеса. Вот и живут поэтому лучше победителей. Не только русских, но, например, и французских, и английских. И не об этой ли стране написано: «…косясь, постораниваются и дают ей дорогу другие народы и государства»? Когда, правда, эту страну не заносит слишком далеко. Очень хочется надеяться, что не занесет ее ни в наше время, ни при жизни будущих поколений. Впрочем, кажется, меня слишком занесло в сторону от темы.

Виктор ЗАЙДЕНТРЕГЕР

Полностью эту статью вы можете прочесть в печатном или электронном выпуске газеты «Еврейская панорама».

Подписаться на газету в печатном виде вы можете здесь, в электронном виде здесь , заказать ознакомительный экземпляр здесь

Написать письмо в редакцию

Социальные сети