К Международному дню памяти жертв Холокоста 

Январь 1, 2018 – 14 Tevet 5778
Клянусь вам, павшие!

«Мои безмолвные мученики, вы велели мне рассказать живущим все, что я видела, – кто вас убил и кто предал. Я не дам вас оболгать и подменить, я была вместе с вами до последней минуты на плахе. В моих жилах течет ваша кровь и в сердце стучит ваш пепел. Клянусь говорить Правду, одну только Правду». Слова этой клятвы принадлежат Фриде Михельсон – свидетельнице кровавой трагедии в латвийской Румбуле.
Сегодня это район Риги, хранящий в памяти самые черные страницы истории Катастрофы евреев Латвии. Именно здесь, в лесу, с 30 ноября по 8 декабря 1941 г. были зверски уничтожены около 30 тыс. евреев. Фрида Михельсон была одной из двух выживших.
Фрида Фрид родилась в 1906 г. в Латвии, в местечке Вараклани. В 1930-е гг., переехав в Ригу вместе с сестрами Сарой и Нехой, работала портнихой. 22 июня 1941 г., в воскресенье, в гости к дочерям приехала мама. Эта их встреча оказалась последней...
Антиеврейские выступления начались в ночь на 2 июля. Рижане с немецкими и латвийскими знаменами радушно встречали немецкие войска. Евреи Латвии, проживавшие там сотни лет, оказались вне закона. Немцы оскверняли и жгли синагоги, порой вместе с евреями. Началась паника, подогреваемая слухами. Некоторые надеялись, что война скоро кончится, другие спешно покидали город. Сара и Неха решили остаться в Риге, Фрида уехала в Вараклани, но там уже арестовывали евреев по доносам, так что она вернулась.
Их квартира оказалось пустой. «Людей хватали на улицах, на работе, даже ночью, вытаскивая их из постелей… Многих после диких издевательств тут же, на глазах у всех, расстреливали», – вспоминала Фрида. Позднее арестовали и ее. Но Фриде повезло: ее отправили в Елгаву на уборку сахарной свеклы. Когда же, вернувшись через шесть недель, она попыталась войти в квартиру, путь ей преградила моложавая блондинка (как оказалась, любовница немецкого офицера) в выходном костюме Фриды. «Теперь здесь живу я! А вы все скоро получите место там», – заявила она и указала пальцем в небо.
Фриду приютила подруга Соня Боброва. Но в конце августа семью Бобровых и Фриду переселили в гетто. Ненависть местного населения зашкаливала. «Однажды, – вспоминала Фрида, – навстречу мне шел мальчуган в школьной форме. Поравнявшись со мной, он в ярости ударил меня ногой в живот так, что я упала. Полицай пояснил: „Он мог с тобой сделать что угодно: плюнуть в лицо, задушить – это его право. Он здесь хозяин“».
Тем временем в румбульском лесу силами военнопленных, позже расстрелянных, были вырыты три огромных рва. 30 ноября на первую акцию айнзацгруппа «А» и местные коллаборационисты пригнали по приказу обергруппенфюрера СС Фридриха Йеккельна 800 евреев из гетто и еще 1053 – привезенных поездом из Германии. Все они были расстреляны и сброшены во рвы.
Йеккельн (после войны он был приговорен к смертной казни и в 1946 г. повешен) отличался немецкой основательностью. В Румбуле он применил зарекомендовавший себя в Украине и Белоруссии способ укладки трупов, который именовал «пачка сардин»: евреев заставляли раздеться и лечь в ров вниз лицом поверх убитых, а затем расстреливали в затылок.
Колонны жертв под охраной латышских шуцманов гнали в Румбулу. Не выдерживавших темп расстреливали. «Только около полудня прекратилось, наконец, это траурное шествие, и тут открылся весь ужас происшедшего: бесчисленные окровавленные трупы лежали вдоль улицы, меж ними растекались широкими потоками кровавые ручьи», – рассказывала Фрида. 1 декабря рижская газета «Тевия» сообщала: «Наконец пришло время, когда почти все нации Европы научились распознавать своего общего врага – жида. Почти все народы Европы начали войну против него. И для нас, латышей, пришел этот час».
Вторая акция началась ранним утром 8 декабря. Стоя в темноте с рюкзаком за плечами, Фрида вместе с остальными ждала отправки колонны. Молодым и относительно здоровым предстояло пройти 9 км до леса пешком. Стариков, больных и детей доставляли на санях. Нескончаемая колонна двинулась в путь. Послышались выстрелы: стреляли в пытавшихся бежать и в отстающих. У самой Румбулы в колонне началась паника.
Шуцманы приказали бросать драгоценности и деньги в специальный ящик. Затем нужно было снять одежду и обувь. А далее – приказ: подойти к краю рва и приготовиться... уйти в вечность. Шуцманы торопились «охватить» за день нескончаемую колонну – за «хорошую работу» им было обещано вознаграждение.
Достав документы, Фрида пыталась обратиться к не желавшему слушать ее шуцману: «Смотрите, я портниха! Я могу быть полезной, вот мой диплом». «Иди к Сталину со своим дипломом!» – заорал шуцман и ударил ее.
«Меня охватил такой непреодолимый страх и безумие, – вспоминает Фрида, – что я начала истерично кричать. В общей панике я бросилась на землю лицом в снег и замерла неподвижно». Ей повезло: шуцманы решили, что она мертва…
Гора обуви расстреливаемых быстро росла, и вскоре Фрида оказалась погребена под ней. Сознание то оставляло ее, то снова возвращалось. Как сквозь пелену до нее долетали обрывки окриков шуцманов, возгласы, рыдания и молитвы гибнущих евреев… Ночью Фрида смогла выбраться наружу. Ее бил озноб, она натянула на себя чью-то одежду, валявшуюся на снегу, который в темноте казался черным от крови 12 тыс. безвинных евреев.
Фрида шла по лесу наугад, закрыв лицо косынкой, чтобы ее не выдала еврейская внешность. Силы были на исходе. Выхода не было: постучаться, попросить пустить на ночлег – и будь что будет. В тот вечер она часто стучала в чужие двери. На нее глядели то с ужасом, то со злобой. Наконец в одном доме позволили переночевать в хлеву, но предупредили, что утром нужно уйти. Мысли в голове путались. Да, она жива, но стоит ли ей жить? В свои 35 лет она одинока, без детей. Живы ли ее близкие? Кому нужна ее жизнь? Но тут же в голову приходила другая мысль: как это кому? Она – единственная свидетельница происшедшего, она обязана рассказать об этом людям.
На следующий день Фрида продолжила поиски пристанища, растянувшиеся на три года. Повезло ей лишь тогда, когда она попала в дом семьи Берзиньш, прятавшей беглых красноармейцев. Берзиньши приняли Фриду заботливо, но она понимала, что оставаться у них нельзя. На прощание они вручили ей немного денег, продуктов и теплой одежды, объяснив, как добраться до Риги.
Фрида ночевала на чердаках, пряталась в лесной землянке. По совету Берзиньшей, отправилась к старой адвентистке Песле. Та сказала ей: «Погибли дети Израиля, а ты избрана Богом. Ты одна теперь за свой народ. Я буду беречь тебя, как святую». Через Песлу Фрида познакомилась с другими сектантскими семьями: Межулисами, Шустермансами и Клебайсами. Дольше всех ей помогала семья Вилюмсонс. Оливия, их дочь, часто навещала ее в лесу, приносила продукты и лекарства. Только благодаря доброте и мужеству этих людей Фриде удалось дождаться прихода советских войск в октябре 1944 г. К сожалению, из всех ее спасителей лишь сестрам Маргарите и Александре Клебайс в июне 2005 г. было присвоено звание «Праведник народов мира».
В первый же день после прихода советских войск Фрида смогла вернуть долг своему спасителю Фердинанду Вилюмсонсу, арестованному по доносу соседей...

Эстер ГИНЗБУРГ

Полностью эту статью вы можете прочесть в печатном или электронном выпуске газеты «Еврейская панорама».

Подписаться на газету в печатном виде вы можете здесь, в электронном виде здесь, купить актуальный номер газеты с доставкой по почте здесь, заказать ознакомительный экземпляр здесь

Социальные сети