Несмотря на то, что в последние годы в предпраздничные дни постепенно рассекречиваются пакеты архивных материалов, касающихся этой войны и выводов комиссии Аграната, созданной по ее следам, значительный массив документов по-прежнему остается засекреченным, и потому все еще нет полной картины того, что на самом деле происходило осенью 1973 г. Эта картина пока состоит из фрагментов, в которых немало белых пятен. Понятно одно: нападение арабов в Судный день было отнюдь не внезапным, как это долго представлялось в сочинениях историков и в мемуарах. Так почему же Израиль оказался не готов к той войне?
На дипломатическом фронте
Среди рассекреченных относительно недавно документов значатся и показания, которые дал комиссии Аграната тогдашний глава МИД Израиля Аба Эвен. Из них можно понять, что именно происходило в октябре 1973 г. в дипломатических кругах Израиля и США.
Эвен начал с того, что в июне 1970 г. в Великобритании сменилось правительство, и вскоре после этого он вылетел на встречу со своим новым британским коллегой. «Вы слишком благодушны, – сказал ему англичанин. – По нашим данным, Египет до конца года начнет против вас новую войну. Садат прекрасно осознает, что шансы на победу у него невелики, но, тем не менее, нападет. Готовьтесь». Эвен ответил, что он так не считает, но передаст эти слова своему правительству. В 1971 г. он снова встретился с главой британского МИДа и с улыбкой заметил: «Гора родила мышь, не так ли, сэр?!»
4 октября 1973 г. Эвен прибыл с официальным визитом в США и встретился с госсекретарем Генри Киссинджером. В ходе беседы он рассказал, что Голда Меир начала тайные контакты с правительством Египта в надежде достичь сепаратного мирного договора. «Я знаю, – кивнул Киссинджер. – Буквально пару часов назад у меня была встреча с главой МИД одной из арабских стран. Он рассказал мне об этих контактах и добавил, что, если такое соглашение не будет достигнуто в ближайшие месяцы, Египет начнет войну против Израиля».
– Мы поговорили еще, – продолжил свои показания Аба Эвен, – и сошлись во мнении, что Анвар Садат слишком умный и рациональный политик, чтобы начинать с нами войну. Он прекрасно понимает, что потерпит в ней поражение и понесет огромные потери, а потому может угрожать, но не станет предпринимать такой шаг. Мы оба были фанатично убеждены в колоссальном военном преимуществе Израиля над всеми его арабскими соседями…
6 октября 1973 г. в 6.30 по израильскому времени в дверь гостиничного номера Эвена даже не постучал, а забарабанил советник МИДа (в будущем его гендиректор) Эйтан Бен-Цур. Эвен проснулся не сразу, а проснувшись, еще какое-то время одевался. Когда он открыл дверь, Бен-Цур молча протянул ему телеграмму от Голды Меир: «Согласно нашим аутентичным источникам, Египет и Сирия сегодня вечером начнут войну против Израиля. Цель войны – оккупировать Голаны и отбросить нас с Суэцкого канала вглубь Синая. По тем же источникам, иорданцы в этом деле не участвуют».
Зачем Голда послала эту телеграмму, Эвену объяснять было не нужно: она надеялась, что в оставшиеся до войны 12–14 часов он сумеет предпринять какие-то шаги, чтобы предотвратить ее. Другое дело, что этих 12–14 часов у Израиля не было, но в тот момент об этом никто не знал. Так как посол в США Симха Диниц как раз находился в Израиле в связи со смертью отца, вся тяжесть этого поручения легла на плечи Абы Эвена и Бен-Цура.
Владимир БЕЙДЕР
Полностью эту статью вы можете прочесть в печатном или электронном выпуске газеты «Еврейская панорама».
Подписаться на газету в печатном виде вы можете здесь, в электронном виде здесь, купить актуальный номер газеты с доставкой по почте здесь, заказать ознакомительный экземпляр здесь
© 2015 Еврейская Панорама. Все права защищены.
