Существуют идеи, которые многие годы на слуху. Не в деталях, разумеется, а в главном. Своего рода общеобразовательный ширпотреб. Мол, тот-то и тот-то тогда-то и тогда-то сказал то-то и то-то. Идеи эти в значительной части своей не связаны с какими-то важными вопросами. Они, и это не редко, даже не разработаны в полной мере. Имеют не только сторонников, но и противников. И тем не менее, несмотря ни на что, не выходят из обихода. Передаются из поколения в поколение. И если творцы великих, повлиявших на развитие человечества открытий известны в основном специалистам и узкому кругу образованных людей, то авторов идей, имеющих хождение в народе, так или иначе знают почти все.
Не случайно, повстречав немного смахивающего на неандертальца субъекта со сплющенным носом, скошенным подбородком, выпирающими надбровными дугами и низким лбом, большинство тут же подумает: типичный ломброзианский тип. Это своего рода дань широко известному в XIX в. итальянскому психиатру, криминалисту и антропологу Чезаре Ломброзо. Кое-кто вообще удивляется, увидев его настоящий портрет, – ведь ожидали, что и сам ученый выглядит как питекантроп.
Существует еще одно связанное с именем Ломброзо безапелляционное утверждение. Прослышав о сумасшествии известного писателя, художника, композитора, говорят: «Ну, конечно, еще Ломброзо об этом писал». Так говорят и те, кто прочел переведенную чуть ли не на все языки мира книгу Ломброзо «Гениальность и помешательство», и те, кто только слышал о ней, и те, кто толком не знают, о чем идет речь. Но чуть ли не с молоком матери впитали, что все великие в лучшем случае не от мира сего, в худшем же – «повернуты не в ту сторону». То ли изначально, то ли из-за взваленной на себя непосильной ноши.
***
Эзехия Марко, ставший впоследствии Чезаре Ломброзо, родился 6 ноября 1835 г. в Вероне, в религиозной еврейской семье, давшей миру много известных раввинов и знатоков Талмуда. Довольно рано у мальчика проявились незаурядные лингвистические способности. Он преуспел в изучении иврита, арамейского и арабского языков. Впрочем, ориенталистом Ломброзо не стал. Не стал он и религиозным деятелем.
В Италии в те годы было неспокойно. Большая часть страны находилась под властью Австрии. Протестные настроения ширились в обществе, велась освободительная борьба. И Ломброзо участвовал в ней. Его арестовывали, заподозрив в заговорщицкой деятельности. А еще он воевал. В 1859 г. началась австро-итало-французская война, ускорившая освобождение Италии. И Ломброзо был в числе ее участников. Все это повлияло на выбор будущего корифея медицины, антропологии и криминалистики.
Медицинское образование Ломброзо получил в университете Павии, где со временем возглавил кафедру психиатрии. В дальнейшем Ломброзо заведовал клиникой душевных заболеваний в Пейзаро, был профессором медицинской психиатрии, юридической психиатрии и криминальной антропологии в Турине.
Умер Ломброзо 19 октября 1909 г. в Турине.
***
Занятия криминалистикой натолкнули Ломброзо на радикальную и одновременно крамольную мысль. До него криминалисты делали акцент на преступлении. В то же время Ломброзо был абсолютно уверен в том, что во главу угла следовало ставить не преступление, а преступника.
Используя данные физиологии, психологии, анатомии и антропометрии, Ломброзо выдвинул тезис о преступнике как особом антропологическом типе. Он утверждал, что преступниками становятся не в силу каких-то житейских обстоятельств, а из-за врожденных качеств, которыми обладает преступная личность. И с этим ничего нельзя поделать. Как говорил Остап Бендер, правда по другому поводу, на лекции в шахматном клубе города Васюки: «Что же мы видим, товарищи? Мы видим, что блондин играет хорошо, а брюнет играет плохо. И никакие лекции не изменят этого соотношения сил».
По мнению Ломброзо, существуют многочисленные признаки (стигматы), отличающие врожденного преступника от нормального человека. Не только в целом, но и применительно к отдельным типам преступления. Есть что-то специфическое для убийц, нечто иное – для насильников, грабителей, воров и т. д. Речь шла о размерах черепа, форме ушей и носа, цвете волос, чувствительности кожи, особенностях почерка и т. д. Все это Ломброзо увязал с наследственностью. Не свойствами и качествами, полученными от более или менее близких родственников, а с теми особенностями, которые наличествовали у отдаленных предков. Причем не только физическими, но и психическими. Такими, как слабость рассудка, притупленная чувствительность, неспособность к раскаянию. В силу этого – еще одна «фишка» Ломброзо – преступник не в состоянии влиять на свое поведение, сдерживать себя. И поступает, сообразуясь не столько с обстоятельствами, сколько с унаследованными им внутренними импульсами.
Рассматривая уголовное право как отрасль физиологии и патологии, Ломброзо был уверен, что следует немедленно заменить судей-криминалистов судьями новой формации из числа представителей естественнонаучных знаний. Свою позицию Ломброзо сделал достоянием как специалистов, так и широкой общественности. Сообщив, что называется, urbi et orbi (городу и миру. – Лат.) о грядущих переменах.
Ломброзо выступал на съездах, писал статьи, книги. В их числе пользующееся популярностью и в наши годы фундаментальное сочинение «L’uomo deliquente» («Преступный человек»).
Полностью эту статью вы можете прочесть в печатном или электронном выпуске газеты «Еврейская панорама».
Подписаться на газету в печатном виде вы можете здесь, в электронном виде здесь, купить актуальный номер газеты с доставкой по почте здесь, заказать ознакомительный экземпляр здесь