Беседа с директором киевского Музея Шолом-Алейхема Ириной Климовой  

– Ирина, каким был ваш путь к Музею Шолом-Алейхема? Как и почему советская художница стала одним из ведущих еврейских культуртрегеров независимой Украины?
– С детства мне не давали забыть, что я еврейка. В конце концов у меня возник вопрос: кто такие евреи? чем они знамениты? чем отличаются от остальных? А спросить было не у кого – семья советская, ассимилированная. Правда, дедушка втайне от мамы рассказал мне, что в детстве его готовили в раввины и звали его не Борис Вениаминович, а Борух Бен-Цион. Мама никогда не отказывалась от того, что ее папа – еврей, но интереса к еврейской жизни не проявляла. А мне почему-то это было безумно интересно. И Б-г мне постоянно что-то в этом плане посылал.
Сперва он послал мне близкого друга, замечательного художника Михаила Глейзера. Сейчас он живет в Америке, а в советские времена он здесь упорно работал над еврейской темой. Это тогда не приветствовалось. Он пытался выставлять свои работы, а его не выставляли. Если и выставляли, то вешали его работы, выполненные в тонкой черно-коричнево-серой гамме, в темных углах. Он очень долго вступал в Союз художников – еврейская тема была никому не нужна. Но это принесло и определенные результаты: Михаил много лет работал художником в театре им. Ивана Франко и был сценографом спектакля «Тевье-Тевель». Я думаю, что на еврейскую составляющую этого спектакля повлиял именно Глейзер. Он помогал мне реализовывать мой интерес к еврейству. И я многим ему обязана как художник. В плане еврейства в его мастерской была особая аура. Мастерская постоянно была заполнена художниками-евреями. Не вести еврейскую тему там было просто невозможно. Под влиянием Миши я тоже начала делать работы в серо-коричневой гамме, и он однажды сказал: «К какому мрачному миру я тебя приучил». А когда я начала заниматься живописью, у меня графика оказалась более цветная, чем живопись.
Понимаете, есть люди, которые что-то сами планируют и предпринимают, а есть люди, которых Б-г тянет за волосы к какой-то цели. В моей истории это было именно так. Честно говоря, я не знаю, как получилось, что я стала деятелем еврейской культуры. Сработал и антисемитизм, побуждавший добиваться чего-то вопреки препятствиям. И сильно влияло еврейское окружение, и мотивировал интерес к истокам, которые я нашла в иудаизме. Б-г посылал интересные книги, которые я читала. А потом, уже не помню как, я попала в общину прогрессивного иудаизма к замечательному раввину Дэвиду Вильфанду. А еще позже Леонид Финберг, у которого я работала в Институте иудаики и вела образовательную программу в Галицкой синагоге, отправил меня на несколько семинаров для художников, в том числе – в Израиль. На одном из таких семинаров Мира Кайданова так же за волосы потянула меня в программу «Мелтон». Дело было в 1999–2001 гг. «Мелтон» дал мне большой багаж. Но в моей жизни, как на работах Шагала, – всё вдруг. Однажды мой друг Виталий Нахманович пригласил меня работать на полставки в только создававшийся Музей Шолом-Алейхема. Мы проработали несколько месяцев, не сошлись характерами, и я ушла. Но спустя четыре года, в течение которых мы с Виталием дружили, но не сотрудничали, он опять меня позвал. Он тогда был директором музея. Я пришла в августе, а в октябре Виталий сказал: «Я ухожу». Меня вызвала Инна Ивецкая – директор Музея истории Киева, филиалом которого является Музей Шолом-Алейхема, – и сказала, что уже есть приказ о моем назначении директором. Я была шокирована: я же художник, асоциальная личность, я не могу руководить людьми. Я редко плачу, но тогда бывало. Но со временем, пережив эту драму, я привыкла и заматерела.
Главной проблемой было – где брать сотрудников на мизерные ставки. Где взять идишистов, без которых невозможно заниматься творчеством Шолом-Алейхема. Где найти сотрудников, которым была бы хоть чуточку интересна еврейская культура. А вне контекста нельзя вести экскурсии и разговоры о Шолом-Алейхеме. Нельзя исчерпать тему рассказом о биографии совсем недолгой жизни писателя. А вот если рассказать о двух шкафах обрядовой атрибутики, о древних синагогах Израиля и старых синагогах Украины, о росписях синагог, о мацевах – то это совсем иное дело.

Беседовал Иосиф ТУРОВСКИЙ

Полностью эту статью вы можете прочесть в печатном или электронном выпуске газеты «Еврейская панорама».

Подписаться на газету в печатном виде вы можете здесь, в электронном виде здесь, купить актуальный номер газеты с доставкой по почте здесь, заказать ознакомительный экземпляр здесь

Социальные сети