Март 2, 2018 – 15 Adar 5778
«Учил идти по людям он…»

image

Рассказ очевидца о похоронах умершего 65 лет назад Иосифа Сталина  

Палачами стали друг для друга,
Позабыв о главных палачах…
Евгений Евтушенко

Для нашей семьи год 1953-й был (впрочем, как и предыдущий, и последующий) нелегким, но хотя бы в одном отношении переломным. Смерть «вождя» и последующая «оттепель» позволили моему отцу перестать скитаться по родственникам на периферии, где ему пришлось искать пристанище в предшествующие года три, опасаясь нового ареста за «космополитизм».
К началу 1953 г. отец уже был тяжело болен – у него после работы по практически ручному обогащению урана на Урале на трудфронте во время войны развилась лучевая болезнь. Хотя опасность нового (как и в прошлый раз, без всякой причины) ареста оставалась, болезнь обострилась настолько, что отец был вынужден – «будь что будет!» – вернуться в Москву. Я, тогда студент третьего курса Московского института инженеров транспорта, записавшись на прием к министру путей сообщения, в очередной раз получил разрешение на госпитализацию отца в Яузскую железнодорожную больницу, к профессору-гематологу Иосифу Абрамовичу Кассирскому. Он отца периодически «подлечивал»: в те годы от лучевой болезни радикальных средств не было. Как, впрочем, вроде бы и сейчас – при серьезной дозе радиации.
Надо отдать должное профессору: уже зная историю болезни отца, он всегда визировал мое заявление, давая согласие на его госпитализацию, и министр не отказывал «отцу студента МПС».
В начале 1953-го шла «охота» уже не только на «космополитов», как замаскированно называли евреев, но еще и фигурантов явно антисемитского «дела врачей», фактически выходившая далеко за рамки преследования медработников «определенной национальности». И мы были готовы ко всему. Как и сам профессор Кассирский, входивший в число медиков, консультировавших советскую элиту. Об этом сам профессор позднее расскажет отцу. Впрочем, многие тогда жили в подобной «готовности».
Тем не менее смерть «вождя народов» 5 марта повергла в растерянность и ужас всю страну, и нас в том числе. Все по «совковой» (а, может быть, и не только «совковой») стадной ментальности были в шоке, многие – чего уж греха таить! – и в горе. К исключениям относился мой отец, в любых ситуациях невозмутимый и не терявший самообладания, что не раз спасало его, в том числе и в войну. В ответ на задававшийся многими вопрос: «Что же теперь будет?» отец мог смело сказать: для него худшее уже произошло. При неизлечимой болезни отца всё, что мог сделать даже знаменитый профессор, – насколько возможно, продлить ему жизнь.
Мне, 20-летнему студенту института, носившего в то время имя Сталина, как и многим в Советском Союзе, было что и за что спросить с властей. Только мы такими умными стали позже, а тогда – кто и что понимал, даже многое пережившие? А я – что… Ну, закрыли передо мной, потенциальным «космополитом», двери медицинских институтов, куда хотел поступить вслед за сестрами, – пошел в технический, все равно прошел. Угробили здоровье отцу, да еще и хворого вынудили на добровольную ссылку – так со многими было хуже: лагеря, туберкулез, смерть за колючей проволокой... Ну, поперли меня из комсоргов – опять же сам виноват: отказался собирать ребят и исключать из комсомола Эльду Гловацкую за узкие брюки. Спасибо, самого не исключили, а то ведь автоматически и из института могли. А могли и просто за анекдот. Так что – «спасибо партии, спасибо вождю»…
Был у нас в семье и свой «враг народа» – дядя Наум, работавший в органах, а потом «пропавший без вести» в магаданских лагерях. В нашей родне все были уверены, что никакой он не «враг», просто тогда на слуху у каждого было: «Лес рубят – щепки летят».

Михаил РИНСКИЙ

Полностью эту статью вы можете прочесть в печатном или электронном выпуске газеты «Еврейская панорама».

Подписаться на газету в печатном виде вы можете здесь, в электронном виде здесь, купить актуальный номер газеты с доставкой по почте здесь, заказать ознакомительный экземпляр здесь

Социальные сети