Оно существовало около 27 месяцев, за это время в нем содержались более 100 тыс. евреев. Только в самом гетто погибли около 80 тыс. человек.
Территория гетто не была местом компактного проживания, колючей проволокой гитлеровцы обнесли 39 улиц. Так называемое «зондергетто», созданное внутри него, стало последним пристанищем на пути к смерти для более чем 26 тыс. депортированных сюда евреев из Европы.
Время беспощадно... Живых свидетелей Холокоста в Минске остается все меньше. Одной из них была минчанка Майя Крапина (Левина), недавно покинувшая этот мир. В гетто погибли 42 человека из ее семьи. Имя Майи навсегда осталось легендой. В основе моего рассказа – ее воспоминания о жизни в гетто.
«Война стала огромным испытанием и трагедией для многих народов, – начинает рассказ Майя. – Но то, что пришлось пережить евреям, трудно осознать даже и сейчас. До войны мы жили в Минске во 2-м Северном переулке, в собственном доме. Отец был извозчиком. В семье у нас росло пятеро детей – три моих сестры, старший брат Иосиф и я. В 1941 г. мне было шесть лет. Семья наша была очень дружной».
В июне 1941-го, когда объявили о начале войны, гитлеровцы постоянно бомбили город. Началась паника. Куда бежать и что делать, знали немногие. Тем более, что организованной эвакуации из Минска в первые дни войны не было.
«Люди бежали на вокзал, – рассказывает Майя. –Садились в поезда в надежде уехать из города. Многие погибали по дороге, потому что поезда обстреливались немецкой авиацией. Грабили магазины, делая запасы. Помню, брат сказал, что на „Коммунарке“ разбирают конфеты и патоку. Побежав к фабрике, мы увидели страшную картину: люди, пытаясь взять как можно больше патоки, падали прямо в чаны.
Отец решил, что нам нужно бежать из города. Бабушка говорила: „В Первую мировую войну немцы нас не трогали – и сейчас не тронут“. Сомневаясь в этом, отец посадил нас на телегу, и мы направились в сторону Московского шоссе. Но бомбежка была такой сильной, что смогли доехать только до Смиловичей. Пришлось вернуться домой. В самое пекло…»
А в городе уже хозяйничали немцы. 20 июля 1941 г. на минских улицах вывесили приказ немецкого командования: «Всем жидам с семьями перебраться в отдельный район. Кто не явится – будет расстрелян».
«Мы договорились с одной белорусской женщиной, – вспоминает Майя, – что перейдем в ее дом на улице Сухой, возле еврейского кладбища, а она – в наш. Помню, когда шли в гетто, была страшная жара. Мама надела на нас все, что только можно было. Шли с надеждой, что жить будем долго, но никто не знал, что идем на гибель.

Эстер ГИНЗБУРГ

Полностью эту статью вы можете прочесть в печатном или электронном выпуске газеты «Еврейская панорама».

Подписаться на газету в печатном виде вы можете здесь, в электронном виде здесь, купить актуальный номер газеты с доставкой по почте здесь, заказать ознакомительный экземпляр здесь