До переезда в Германию я несколько лет работал в Одесской ассоциации бывших узников гетто и нацистских концлагерей. Однажды к моему столу подсел вихрастый парень, назвавшийся Олегом, и положил передо мной потертую коленкоровую папку:
– Посмотрите, пожалуйста.
Раскрыв папку, я увидел фотографию женщины в морской форме. Лицо ее показалось мне знакомым.
– Это моя бабушка, – сказал Олег. – Она умерла. Но она была узницей фашистского концлагеря еще до того, как Гитлер напал на Советский Союз. Она плавала на судах Черноморского пароходства. Там ее забыли. Да и пароходства после развала Советского Союза уже нет. Пусть ее помнят хотя бы в вашей ассоциации.
И, оставив папку, ушел.
Я стал рассматривать содержимое папки. Кроме фотографии, там оказалось несколько старых газет. А под ними – диплом капитана дальнего плавания на имя Берты Яковлевны Рапопорт.
Так вот почему таким знакомым показалось мне ее лицо! Кто же в Черноморском пароходстве, где я проработал много лет, не знал Берту Яковлевну Рапопорт?! Легендарную Берту, как называли ее моряки. В СССР было всего две женщины с дипломами капитанов дальнего плавания: во Владивостоке Анна Ивановна Щетинина, а в Одессе – Берта Яковлевна Рапопорт.
Взволнованный, я с нетерпением развернул пожелтевшие от времени газеты. Одна была одесской – «Большевистское знамя» от 5 июня 1939 г. Вторая – «Вечерняя Москва» за то же число. В обеих под огромными заголовками сообщалось о возвращении в Одессу из фашистского плена на пассажирском теплоходе «Армения» большой группы советских моряков. Среди них была и старший помощник капитана парохода «Катаяма» Берта Яковлевна Рапопорт.
***
1939-й… Мне было всего девять лет, но я хорошо помню очереди на Дерибасовской возле кинотеатра «Хроника», где показывали документальные кадры о событиях в Испании, которые снимал в Мадриде, Барселоне и других испанских городах Роман Кармен. Помню огромную карту Испании, вывешенную в Городском саду, возле которой собиралась шумная толпа одесситов, обсуждавших события в этой стране. И помню испанских детей, которых, спасая от бомбежек, привозили пароходами в Одессу. И мы, пионеры, стройными колоннами, под звуки горнов и барабанов, ходили в порт встречать маленьких испанцев. «Но пасаран! Они не пройдут!» – этими обжигающими, как испанское солнце, словами одесситы выражали свою солидарность с мужественной борьбой испанского народа, поднявшегося против фашизма.
Генералу Франко, организовавшему в Испании в июле 1936 г. мятеж против законного республиканского правительства, помогали Гитлер и Муссолини. Республиканцам – Советский Союз. Франкистские пираты топили в Средиземном море советские суда, которые везли из Одессы оружие и продовольствие истекающей кровью республике, захватывали экипажи в плен. И моряки этих судов первыми из советских людей познали, что такое фашизм. Познала это и Берта Яковлевна. И вот я держу в руках ее диплом и, читая скупые, но выразительные слова: «Настоящий диплом на звание капитана дальнего плавания выдан…», вспоминаю, когда и как я с ней познакомился.
***
Было это зимой 1949 г. Пароход «Очаков», на который после окончания Одесской мореходной школы я был назначен кочегаром, стоял на одесском рейде в ожидании бункера. На пароход я должен был прибыть к восьми часам утра. В порт прибежал к семи. Но море штормило, и рейдовый катер за маяк не шел. Стоя на обледеневшем причале, я со страхом думал: «Что же будет?» В те времена за опоздание на работу судили. Вдруг ко мне подошла женщина в стеганом ватнике и в берете с «крабом».
– Опаздываешь?
– Да.
– Какой пароход?
– «Очаков».
– Иди за мной.
У Платоновского мола скрипел сходней буксир «Форос». Женщина подошла к сходне и крикнула кутавшемуся в длинный тулуп вахтенному:
– Позови капитана!
Когда появился капитан, она показала на меня:
– Петрович, отвези парня на «Очаков». Наряд получишь потом.
Так я не опоздал на пароход.
Это и была Берта Яковлевна Рапопорт, в то время диспетчер Одесского портофлота. О ее должности я узнал от капитана «Фороса». И пока буксир, зарываясь в волны, вез меня на «Очаков», я еще узнал, что Берту Яковлевну уволили из пароходства, поэтому и работала она в портофлоте диспетчером.
– Такую Берту! – сокрушался седоусый капитан, ворочая тяжелый штурвал. – И за какой такой грех? Я же с ней плавал. Лучшим штурманом пароходства была!
***
А «грех» ее вскоре стал и моим «грехом». Благодаря Берте Яковлевне на пароход я не опоздал. Но перед самым отходом в рейс меня списали. А когда я пришел в отдел кадров выяснить причину, хмурый инспектор, не поднимая головы, сказал:
– Уволен. Можешь больше не приходить.
Был 1949 г. – разгар борьбы с «безродными космополитами». Из пароходства увольняли не только евреев, но и всех «инородцев»: болгар, греков, поляков. И хотя это были коренные одесситы, воевавшие с гитлеровскими захватчиками всю Великую Отечественную войну, для властей они были «инородцами», не имевшими права работать на судах советского торгового флота. К таким «инородцам» принадлежали Берта Яковлевна и я. В пароходство я вернулся только после смерти Сталина, отслужив три года в армии…
***
Перечитав лежавшие в коленкоровой папке газеты и не веря тому, что держу в руках капитанский диплом Берты Яковлевны Рапопорт, я решил обязательно о ней написать. Но что я о ней знал? Внук ее ушел, не сообщив ни адреса, ни номера телефона. Искать старых моряков и расспрашивать их о ней? Но время безжалостно, и вряд ли кто-то из плававших с ней еще жив. И я решил найти ее личное дело. Искал в архиве пароходства. Потом – в архиве порта. И нашел!
Ксерокопии анкет и автобиографий, написанных рукой Берты Яковлевны, пополнили папку, которую принес ее внук. Вот, например, выдержка из автобиографии, написанной после возвращения из фашистского плена: «Я, Рапопорт Берта Яковлевна, родилась в г. Одессе 15 мая 1914 г. Мой отец, Рапопорт Яков Григорьевич, всю жизнь работал столяром. Мать, Рацель Ароновна, домашняя хозяйка. В 1922 г. пошла в школу, которую закончила в 1928 г. В 1926 г. в числе трех лучших пионеров была торжественно передана в комсомол. В 1928 г. поступила в Одесский морской техникум на судоводительское отделение. Окончила техникум в 1931 г. и получила диплом штурмана дальнего плавания. С 1 февраля 1932 г. первая самостоятельная вахта в должности 4-го помощника капитана на теплоходе „Батум“. В 1933 г. политотдел Черноморского пароходства перебросил меня на комсомольско-молодежный теплоход „Кубань“ на должность 3-го помощника капитана. В октябре 1934 г. переведена на пароход „Катаяма“ и по постепенному продвижению по службе там же с 5 февраля 1936 г. работала старшим помощником капитана. В 1938 г., во время событий в Испании, вместе со всем экипажем парохода „Катаяма“ попала в фашистский плен. Была заключена в тюрьму Санта-Мария на острове Майорка. Потом в концлагерь. В июне 1939 г. по настоянию нашего правительства мы были освобождены из плена и вернулись на Родину».
Вчитываясь в этот документ, я представил себе жизнерадостную девушку из трудовой еврейской семьи, которую неожиданно для родителей увлекла романтика моря. Представил гнев отца и отчаяние матери, когда они узнали, что их единственная дочь решила уйти в океан. Но она настояла на своем!
***
Девушке было непросто поступить в морское учебное заведение, тем более на судоводительский факультет. Но она поступила. И совсем уже непросто было 17-летнему штурману в юбке вписаться в коллектив моряков, всегда скептически настроенных против присутствия женщины на корабле. Но она не только вписалась, но и сумела подняться по крутой служебной лестнице от 4-го помощника до старшего помощника капитана.
А что такое на судне старпом? Моряки называют эту должность «собачьей». Спит старпом урывками 4–5 часов в сутки. Помимо двух вахт, которые он несет с 4.00 до 8.00 и с 16.00 до 20.00, он отвечает за надежную работу грузового, шлюпочного и швартовного устройств, за пожарную безопасность, готовит и проводит учебно-тренировочные тревоги, руководит работой палубной команды, обеспечивает швартовки и отшвартовки в портах, отвечает за надежное крепление груза в трюмах и на палубе, ведает приемом и расходованием продовольствия и пресной воды, следит за порядком и чистотой в служебных и жилых помещениях, ведет табель учета рабочего времени штурманов и матросов, составляет заявки на техническое снабжение и закупку продуктов... От хозяйского глаза старпома не должна укрыться ни одна мелочь – от небрежно подметенной палубы до неаккуратно заправленной койки в матросском кубрике.
Со всеми этими обязанностями Берта Яковлевна справлялась блестяще. Об этом я прочел в газетах и журналах за 1936–1938-й гг., найденных в отделе периодики Одесской публичной библиотеки. Оказалось, в те годы ее знала вся страна! Вот что, например, писал журнал «Работница»: «В 1936 г. пароход „Катаяма“ швартовался в Гавре. С капитанского мостика раздалась команда: „Отдать левый якорь!“ Лоцман-француз с удивлением смотрел на невысокую девушку, командовавшую швартовкой огромного океанского парохода. Это была Берта Яковлевна Рапопорт – лучший штурман Черноморского пароходства. После швартовки толпа людей на берегу встретила Берту Яковлевну аплодисментами. Всем хотелось поближе рассмотреть смелую девушку, плававшую по морям и океанам наравне с мужчинами. Дети подносили ей букеты цветов, женщины целовали и спрашивали о жизни женщин в Советском Союзе.
После Франции пароход взял курс к берегам Англии. Прошли туманный Ла-Манш. Вот и знаменитые лондонские доки. Не успели пришвартоваться, как возле парохода собралась толпа. Защелкали фотоаппараты. А на следующий день в одной из лондонских газет появилась статья под названием „Первая в мире женщина-моряк“… И каждый день, пока пароход стоял у лондонского причала, Берта Яковлевна получала восторженные письма от жителей британской столицы».
***

Аркадий ХАСИН

Полностью эту статью вы можете прочесть в печатном или электронном выпуске газеты «Еврейская панорама».

Подписаться на газету в печатном виде вы можете здесь, в электронном виде здесь, купить актуальный номер газеты с доставкой по почте здесь, заказать ознакомительный экземпляр здесь

Написать письмо в редакцию