Беседа с Андреем Макаревичем о красоте  

Андрей Макаревич, лидер группы «Машина времени», – личность многогранная: поэт, музыкант, композитор, кулинар, дайвер, телеведущий, писатель... Представляя себя сам, Макаревич говорит, что, в первую очередь, он – художник. С недавних пор Андрей Вадимович гастролирует не только с концертами, но и с лекциями о красоте. Великой абсолютной красоте, поисками которой он занимается всю жизнь. Корреспондент «ЕП» побывала на обеих состоявшихся до сих пор лекциях Макаревича (в Санкт-Петербурге и Одессе) и полагает, что скрывать услышанное из его уст было бы неправильным.

– Первое, с чего я начал на пути к познанию красоты, – решил определиться с термином. Когда я полез в словари (а я всегда с этого начинаю, потому что все споры возникают из-за того, что люди не определились в понятиях), то ахнул: в большинстве словарей слово «красота» отсутствует. У Даля его нет, есть только «краса», женская краса. У Фасмера этого слова нет. У Ожегова – гениальное объяснение: «Красота – то, что производит художественное впечатление». (Ухмыляется.) Самую поразительную трактовку красоты я нашел в Большом энциклопедическом словаре: «Красота – это квантовое число, которое характеризует направленное движение бозона в магнитном поле». Того, что я искал, в словарях нет. После долгих мучений я придумал такое объяснение красоты: это присутствие божественного. Если вы атеист, просто замените Бога словом Природа. Природа некрасивой не бывает. Я не знаю ни одного некрасивого живого существа. Никто не скажет, что закат над морем – это не красиво. Значит, есть вещи, в оценках которых мы, люди разного воспитания и образования, сходимся.
– То есть красота объективна, а не субъективна?
– Это уже другая сторона вопроса. В 1980-е гг. вышла книга Владимира Краковского «День творения», которую напечатали и тут же изъяли из продажи. В ней я прочел такую притчу. Жили-были две сестры-близняшки, и все у них было одинаково. Только одна была красивая, а вторая – нет. Люди, видевшие красоту, их различали, а все остальные путали.
Сегодня нам все чаще внушают, что красиво, а что нет. Стараются максимально нивелировать индивидуальное мнение. Когда я стал собирать по аэропортам мира сувениры, то был удивлен: они все были словно с одной фабрики. Матрешки или Эйфелева башня – все сделаны с максимальным приближением к красоте, как ее понимает большинство. В книге «История китча» я нашел замечательные сравнения: вот подлинная Венера Милосская, а вот то, что продается в сувенирном магазине. Та же самая, казалось бы, Венера, но начинаешь приглядываться: чуть-чуть наклон не тот, чуть не так повернута голова, и смотреть на это уже невозможно. Как мастер сумел поймать этот миллиметр, который отделяет искусство от неискусства? Такого можно достичь, только если с детства тебе кропотливо прививают понятие прекрасного. А значит, должен быть гениальный учитель. Вот с этим сегодня все хуже.
Не каждого можно научить создавать красоту, но я уверен, что каждого можно научить видеть красоту. Только надо заниматься этим с раннего детства, пока ребенок еще не получил ответа на свои вопросы. Когда малышу приносят первую книжку и говорят: «Смотри, какие красивые картинки!» Дай бог, если это так на самом деле, что бывает нечасто. Меня сегодня всерьез беспокоит нескончаемая цепочка поколений, которых не научили.
– Кто вас научил в детстве видеть, слышать, чувствовать красоту?
– Мой отец, Вадим Григорьевич Макаревич, был гениальным и нереализованным графиком. Он от природы не мог провести некрасивую линию, связь глаза с рукой у него была фантастическая! Он преподавал в Московском архитектурном институте. Первый его урок всегда начинался с того, что на доске он ставил две точки и от руки проводил между ними идеально прямую линию. И просил повторить. Ни у кого не получилось. Так что и этому он тоже учил.
Отец каждый день рисовал. Мы жили с ним в одной комнате, которая была моей спальней и его мастерской. Так что все происходило у меня на глазах с детства. Он рано стал меня аккуратно втягивать в это дело. «Слушай, помоги мне – я не успеваю: закрась вот эту плоскость». И я, высунув язык, старательно закрашивал выделенный мне участок, думая, что ему помогаю. Но на самом деле это был первый курс обучения.
Я хорошо помню, что, когда мне было лет пять, отец мне читал раннего Маяковского – «Флейта-позвоночник», «Облако в штанах»… И заводил пластинку Рахманинова: Второй, Третий концерт. У нас дома все время звучала музыка. Отец приходил домой и сразу ставил пластинку. Утро начиналось с того, что он садился за пианино и играл, хотя не знал ни одной ноты: выучился играть в госпитале, где пролежал три месяца, а домой в это время пришла похоронка… Бабушка твердила отцу: «Не мучай ребенка – он ничего не понимает». Да все я понимал! И потому до сих пор всего Маяковского знаю наизусть. Не надо с детьми сюсюкаться, бояться показывать им взрослые вещи. Зерна обязательно дадут плоды. Дети не слышат только тех родителей, которые не умеют донести до них то, что следует. Если человек сам не любит музыку, он не сможет передать эту любовь ребенку, если только того Бог не поцелует. Мы начинаем учить детей поздно, а они ведь уже с грудного возраста все запоминают. И именно родителям важно передать ребенку истинные представления о красоте, в том числе красоте внутренней – поступков, поведения, выбора пути…
– Мультипликатор Юрий Норштейн вел уроки рисования для детей. А вы могли бы вести уроки музыки или красоты?
– Преподаватель – это особый талант и очень непростая профессия. Я как-то на протяжении нескольких месяцев преподавал рисунок детям, больным туберкулезом костного мозга. Они должны в ходе лечения по полгода лежать в трудных позах, и потому все, что им доступно, очень ценят и были очень восприимчивы ко всему, что я им давал. И все-таки я в какой-то момент ловил себя на мысли, что у меня не хватает терпения открывать каждую дверцу. Если кто-то не понимает, значит, к нему нужен другой подход. Меня на всех не хватало. Как говорил в свое время наш преподаватель рисунка в Московском архитектурном институте: «Вас 18 обалдуев, думающих, что я могу их научить рисовать. Пойдемте лучше пиво попьем!»
– Почему, окончив престижный вуз, вы так и не стали архитектором?..

Беседовала Настасья КОСТЮКОВИЧ

Полностью эту статью вы можете прочесть в печатном или электронном выпуске газеты «Еврейская панорама».

Подписаться на газету в печатном виде вы можете здесь, в электронном виде здесь, купить актуальный номер газеты с доставкой по почте здесь, заказать ознакомительный экземпляр здесь

Социальные сети