Заслуги женщин в победе над фашизмом во Второй мировой войне до сих пор остаются недостаточно оцененными. Им уготовано ждать, плакать и петь колыбельные. Поэты и писатели славят их чаще всего только за это: «Ожиданием своим ты спасла меня!» Ну и, конечно, за работу в тылу: «...и рушились вражьи твердыни от бомб, начиненных тобой». А вот о подвигах на передовой, а тем более на самой передней линии борьбы – военной разведке, почти ничего не написано. Ну а если речь к тому же идет о еврейских женщинах-разведчицах, то сразу же после войны они не просто были напрочь забыты советскими начальниками, но многие намеренно обижены, названы «предателями» и «немецкими шпионами». Повествования об их жизни и подвигах еще ждут своих Юлиана Семенова и Татьяну Лиознову.
В марте 2013 г. в берлинском Музее германского сопротивления нацизму состоялась выставка «Ich kam als Gast in euer Land gereist», посвященная немецким антифашистам, бежавшим в СССР и подвергшимся там сталинскому террору. В каталоге выставки имеется статья Бернда-Райнера Барта «Орден Красного Знамени и тюремная психбольница». Работая в различных архивах Германии, Венгрии, Польши, Швейцарии, США, а в последние годы – и России, немецкий историк не раз встречал имя Рашель Дюбендорфер и ее псевдоним – Сисси. Его настолько захватила судьба этой женщины, что он посвятил месяцы и годы сбору материалов о ее жизни и деятельности. И теперь имя Рашели
Дюбендорфер по праву стоит рядом с именем Рихарда Зорге.

Детство и юность

18 июля 1900 г. в Варшаве, где укрылась от погромов, принимавших в России опасные размеры, семья Абрахама Хепнера, родилась дочь Рашель (Рахиль). Ее отец, оказавшийся в Польше лицом без гражданства, сумел благодаря своим коммерческим связям переехать в Данциг. Там он через некоторое время стал владельцем фирмы, торгующей зерном, а позже – даже директором банка Неpner & Co.
Рашель выросла в зажиточной семье, где говорили по-русски и, несмотря ни на что, были дружелюбно настроены по отношению к России. Рашель и ее младшая сестра Роза окончили гимназию в Данциге. Старшая девочка была очень способной к языкам и к окончанию гимназии свободно владела русским, польским, идишем и немецким. Позже освоила еще французский и английский.
Политическая обстановка в Восточной Европе, события в России, приведшие к революции, и, главное, место евреев в этих непростых событиях часто обсуждались в кругах еврейской интеллигенции Данцига, в том числе и в семье Хепнер. Рашель, с детства близко принимавшая к сердцу судьбы своего народа, спрашивала себя: «Неужели евреи такие беспомощные? А где же их вожди?» И в какой-то момент девочка решила, что нужно действовать самой.
В 1918 г. Рашель знакомится с немецким солдатом-евреем Якобом Шлайфштайном, бежавшим из русского плена, и уезжает с ним в Лейпциг. Одновременно с началом учебы в Коммерческой школе она вступает в cоюз «Спартак» и вместе с товарищами, одним из которых был будущий руководитель ГДР Вальтер Ульбрихт, становится создателем лейпцигской организации Компартии Германии.
Вернувшись на короткое время в Данциг, Рашель Хепнер встречает там давнего знакомого своей семьи – студента юрфака Петера Каспари, члена еврейской организации «Красная помощь». В 1921 г. они становятся мужем и женой, что, кроме прочего, позволило Рашель получить германское гражданство. В июле 1922 г. на свет появляется ее единственная дочь Тамара.

Окончательный выбор

Мать Рашели позаботилась о том, чтобы зять после окончания юридического факультета получил место в Российско-германской товарообменной компании, работавшей сначала в Данциге, а затем в Кёнигсберге. Так у Рашели появился контакт с русскоязычными сотрудниками мужа. Вскоре она выяснила, что некоторые из них занимаются в Германии не только товарообменом, но и сбором экономической и военной информации.
В 1925 г. Рашель развелась с мужем и переехала в Берлин. Разрыв наступил, когда ей стало ясно, что муж гораздо менее, чем она, одержим идеей построения свободного и справедливого общества, что он не готов ради этого рисковать своей работой, благополучием семьи и ребенка. Все дальнейшие годы они оба заботились о дочери и поддерживали лишь «дипломатические» отношения.
С переездом Рашели в Берлин ее контакты с русскоязычными служащими не прервались. Наоборот, от них она вскоре получила свое первое задание, которое успешно выполнила. В СССР она видела воплощение своей заветной мечты о свободной демократической стране и считала для себя честью участвовать в ее построении.
В Берлине Рашель получила место стенографистки в газетном издательстве при Центральном комитете Компартии Германии. У нее появился советский куратор, предложивший ей собирать информацию о живущих в Берлине белоэмигрантах и следить за товарищами по партии. От этих предложений Рашель категорически отказалась, но для нее нашлась другая работа. По документам ГРУ, Рашель официально числилась агентом с 1927 г. В 1930 г. она оставила работу в издательстве и сосредоточилась исключительно на сборе экономической и военной информации для советской разведки. С 1932 г. сотрудничество с ГРУ становится еще более интенсивным, и до 1933 г. берлинская квартира Рашель служит местом встречи советских агентов.
После прихода к власти Гитлера и пожара Рейхстага 27 февраля 1933 г. оставаться в Берлине коммунистке-еврейке стало опасно. Рашели приказывают быть готовой к переезду в Швейцарию, где к этому времени поселилась ее сестра Роза. И действительно, вскоре раздался телефонный звонок с требованием немедленно, в течение «десяти мгновений» покинуть квартиру. Она едва успела избежать ареста. Оставаясь еще некоторое время в Берлине, постоянно меняла место пребывания, ночевала у знакомых. Наконец Рашель удалось попасть к родителям в Данциг, забрать дочку и выехать с ней в Швейцарию.

Агент Сисси

В 1934 г. по указанию руководства Рашель вступает в фиктивный брак с рекомендованным Компартией Швейцарии коммунистом Генрихом Дюбендорфером. Это дает ей возможность не только получить швейцарский паспорт, но и обойти закон, запрещавший эмигрантам работать. Почти одновременно Рашель знакомится в Цюрихе с бежавшим в Швейцарию бывшим активистом КПГ Паулем Бёттхером, который со временем стал не только ее первым помощником, но и спутником жизни.
При посредничестве подруги Гермины Рабинович, знакомой еще по Данцигу и также давно работающей на Главное разведуправление Красной армии (ГРУ), Дюбендорфер получает место секретаря в Международном бюро по труду в Женеве. Получить эту работу помогло в том числе и отличное знание нескольких иностранных языков.
Еще с 1932 г. в Швейцарии работает агент ГРУ Мария Полякова (псевдоним Гизела), которая родилась в русско-еврейской семье в Санкт-Петербурге, выросла в Германии и Англии, работала в аппарате КПГ и выполняла, как и Рашель, поручения ГРУ. Вот что позже стало известно из найденного в архивах КГБ объяснения Дюбендорфер о ее встрече с Поляковой: «В первую же встречу, которой начиналась наша совместная работа на советскую военную разведку, Гизела обязала меня поклясться именем Сталина в преданности общему делу борьбы с гитлеровской Германией, в том, что я буду хранить в тайне доверенную мне информацию, и, главное, в безоговорочном подчинении приказам свыше. И это несмотря на то, что мы с ней были давно знакомы еще в Германии».
Для Рашели и без всяких клятв вся ее дальнейшая жизнь приобрела новый смысл – всеми силами бороться с ненавистным нацистским режимом и мешать осуществлению планов Гитлера подчинить себе всю Европу, изгнать из нее и уничтожить евреев. В последующие годы Рашель успешно разворачивает – сначала под руководством Поляковой, а затем самостоятельно – беспримерную разведывательную деятельность, направленную на подрыв военной мощи Германии.
Агент Сисси создала и возглавила сеть по промышленному шпионажу, в которую вербовала также и сотрудников по Международному бюро по труду. Понимая особую важность для СССР сведений о военной промышленности Гитлера, она сосредоточила свою работу именно на этом. Рашели удавалось приобретать техническую документацию в швейцарских фирмах – производителях вооружения для Германии. В дипломатическом автомобиле своего швейцарского шефа она перевозила объемистые папки с чертежами немецкого оружия, а также документы о новейшей артиллерии и боеприпасах Швейцарии. Она даже умудрялась доставать готовые образцы военной техники и доставлять их во Францию, откуда морем они попадали в СССР.
В самый опасный и ответственый период, с 1941 по 1943 г., в работе ей очень помогали Пауль Бёттхер и дочь Тамара, которая жила во Франции. Ее муж Жан-Пьер Вигер занимался переправкой морем добытых в Швейцарии образцов вооружения.
В группе активно работал эмигрант из Германии Кристиан Шнайдер, через которого Рашель была связана со своим главным информатором Рудольфом Рёсслером. Он не был коммунистом, но был убежденным противником нацистского режима. Как выяснилось уже после войны, Рёсслер, имевший связи в самых высоких сферах руководства Рейха, был не только советским, но также и английским, чешским и швейцарским информатором.
Заслуги Рашель Дюбендорфер были высоко оценены в Москве: в 1943 г. ей было сообщено по подпольным каналам о том, что она награждена орденом Красного Знамени. Награду получил также Пауль Бёттхер.

Мгновения спрессованы в года

Представление о нейтральной Швейцарии в военные годы дает фильм Татьяны Лиозновой по роману Юлиана Семенова «Семнадцать мгновений весны», в частности эпизод с гибелью Плейшнера. Понятно, что работа Рашели Дюбендорфер тоже была связана со смертельным риском. Только такой незаурядный человек, как она, мог долгое время успешно выходить из, казалось, безвыходных ситуаций.

Сусанна ЛАНГМАН

Полностью эту статью вы можете прочесть в печатном или электронном выпуске газеты «Еврейская панорама».

Подписаться на газету в печатном виде вы можете здесь, в электронном виде здесь , заказать ознакомительный экземпляр здесь

Написать письмо в редакцию