Признаюсь: героя этого материала – профессора Элиягу Рипса – нашел не я. «Вывел» на него чешский историк Адам Градилик, который приезжал недавно в Израиль для участия в презентации фильма «Неопалимая купина», посвященного событиям Пражской весны 1968 г. и отважному поступку одного из ее героев – Яна Палаха, который в знак протеста против оккупации Чехословакии советскими войсками совершил в январе 1969 г. акт самосожжения. Адамс представляет группу молодых чешских историков, собирающих свидетельства поступка не только своего соотечественника, но и тех молодых людей из других стран Европы, которые так или иначе повторили смелый шаг Яна Палаха. После гибели Яна, протестуя против советской интервенции и подавления Пражской весны, еще 26 человек предприняли попытки самосожжения. Семеро из них погибли. Чешские ученые нашли всех последователей Палаха, и в их числе обнаружили бывшего латышского студента Илью Рипса.
Первым разыскал Рипса отец Адамса, тоже историк, – он приехал в Израиль, и Чешский культурный центр в Тель-Авиве организовал незнакомым прежде людям встречу. К этому времени профессор Рипс стал известным математиком в области геометрической теории групп, а широкая публика узнала его как соавтора статьи о закодированной информации в ТАНАХе. Кроме того, в Израиле Рипс «вернулся к ответу», стал ортодоксальным иудеем.
Это было в начале 2009 г. Вскоре Рипса пригласили в Прагу, на торжественную церемонию, посвященную 40-й годовщине героического поступка Яна Палаха. Элиягу Рипса принял тогдашний премьер-министр Чехии, его тепло приветствовали в Пражской еврейской общине. Через несколько дней профессор Рипс вновь вылетит в Прагу – он приглашен на памятные мероприятия, связанные с 45-летием со дня гибели Яна Палаха.
…9 апреля 1969 г., четыре часа пополудни. Двадцатилетний студент Латвийского государственного университета Элиягу (а тогда просто Илья) Рипс выходит к самому символическому месту Риги – памятнику Свободы. В руках у него большой лист плотной бумаги, на котором написано: «Я протестую против оккупации Чехословакии». Он одет в ватник, который только что изнутри пропитал бензином. Достает спичку, зажигает ее и подносит к одежде. Пламя вспыхивает мгновенно…
Так 45 лет назад наш соплеменник повторил героический поступок чешского патриота студента Яна Палаха, погибшего при самосожжении на Вацлавской площади в Праге в знак протеста против подавления советскими войсками Пражской весны 1968 г. К счастью, для Ильи подобный протест закончился не столь трагично: его успели спасти. Сегодня профессор математики Еврейского университета Элиягу Рипс – мой собеседник.
HYPERLINK "http://isrageo.com/wp_site/wp-content/uploads/2014/03/Rips-2014-4-Medium.jpg" INCLUDEPICTURE "http://isrageo.com/wp_site/wp-content/uploads/2014/03/Rips-2014-4-Medium-225x300.jpg" \* MERGEFORMATINET
«У всех было похоронное настроение»
– Элиягу, события Пражской весны протекали для нас с вами в одно студенческое время. Хотя я немного старше вас, мы в один и тот же год поступили в университеты: я – в Московский, вы – в Латвийский, и в один год должны были окончить их. Я благополучно получил диплом, а вам «помешала» Пражская весна. И прежде чем мы подробнее поговорим об этом, расскажите, пожалуйста, немного о себе и своих родителях.
– Я родился в еврейской семье в Риге. Отец мой, Арон Залманович, родом из Белоруссии, из города Червеня Минской области. Он прошел всю войну и демобилизовался в Риге. Все его родные в Белоруссии, включая жену и дочь, погибли. Возвращаться ему было некуда, и потому он решил остаться в Латвии. По профессии папа был учителем математики и все послевоенные годы работал преподавателем в рижском техникуме. В Риге он и познакомился с моей будущей мамой Цилей Исааковной, которая работала счетоводом на одном из рижских заводов. Я был единственным ребенком у родителей, и потому всегда ощущал их особую любовь ко мне. Как большинство еврейских детей Риги, я учился не в латышской, а в русской школе, но латышский мы все учили и знали его хорошо. Школьная программа мне давалась легко, успевал по многим предметам, участвовал и побеждал в математических олимпиадах. Я был первым латвийским школьником, участвовавшим в международной математической олимпиаде. Учителя ко мне хорошо относились и позволили дважды перепрыгнуть классы: из седьмого – в девятый, а из девятого – в одиннадцатый. Так уже в 16 лет я окончил с золотой медалью школу и поступил на физико-математических факультет Латвийского университета.
– Не захотели в какой-либо более престижный вуз – МГУ, МФТИ?
– Как участник международной олимпиады и золотой медалист я мог выбирать любой вуз, но мне было всего 16, и ни я, ни родители не хотели, чтобы я оказался далеко от дома, в чужом для меня городе.
– Какая-либо общественная деятельность вас занимала? В том числе стройотряды, уборка урожая – то, что было в те времена обязательной частью студенческой жизни?
– Нет, сия чаша меня миновала. Единственное, что отвлекало от занятий математикой, – военное дело. В университете была военная кафедра, и мы раз в неделю приходили на ее занятия. А после окончания четвертого курса всех направили на учебные сборы, которые проходили в Калининградской области. Это был как раз июль 1968 г., мы видели необычайное скопление войск, и вся атмосфера говорила о том, что они готовятся к вступлению в Чехословакию.
– А атмосфера среди студентов?
Беседовал Яков ЗУБАРЕВ
Полностью эту статью вы можете прочесть в печатном выпуске газеты «Еврейская панорама».
Подписаться на газету вы можете здесь, заказать ознакомительный экземпляр здесь